Эрван заметил Левантена, координатора из группы идентификации, который суетился в своем бумажном капюшоне. И другие знакомые физиономии. Копы из управления, командиры бригад, служащие центрального похоронного бюро. Знакомый ночной дозор.

– Мы уверены только в одном, – сказал Тонфа, прежде чем они вошли в дом, – кто-то здесь жил.

– Изабель Барер?

– Нет. Скорее, сквоттер.

Одри застала бродягу и тот перерезал ей горло? Полная чушь. Она сама родом с улицы, и ее рефлексы тоже. Ее невозможно было застать врасплох. Кроме того, подобное совпадение, прямо в доме подозреваемой, – это уже из области невероятного.

В вестибюле они натянули бахилы, латексные перчатки и пошли по главному коридору: кресты из сигнальной ленты на всех дверях, люстры, лампы и другие светильники бросают резкий свет на старую и пыльную обстановку. Мебель дрянного качества, подделка под стиль Людовика XV, облупившиеся панели и лепнина, потертые ковры и занавески. В целом все подтверждало впечатление от фасада: запущенное, обветшалое место. И не жилое, и не заброшенное.

– Это дальше, – указал Тонфа, шедший впереди.

– Ты предупредил Фитусси?

– Вынужден был: ты в тот момент летел.

– Как ты объяснил, что ее так быстро нашли?

Коп бросил быструю улыбку через плечо. Горестную улыбку человека, которому удалось спасти альбом с фотографиями в пожаре, погубившем его семью.

– Я включил ее мобильник, когда пришел, а потом сказал, что я его засек.

Это вранье поможет – при условии, что никто не станет слишком тщательно сверять время, – спасти задницу Эрвана. Официальная версия: Одри, с ее вечным упорством, обнаружила секретный адрес Изабель Барер и решила в одиночку разобраться на месте.

Эрван принял решение в одну секунду. Пустить дело на самотек и снять с себя, хотя бы на данный момент, всякую ответственность – это единственная возможность вести расследование по всем правилам. Если он скажет правду, дело у него тут же отнимут, и вместо того, чтобы искать убийцу коллеги, он будет торчать на бесконечных допросах в дисциплинарной комиссии.

Они пришли на место преступления. Вдоль стен были расставлены книги; кожаные кресла и маленький секретер лакированного дерева были раздвинуты по углам. Странным образом первое, что бросилось в глаза Эрвану: комната, пропитанная духом самой грубой реальности – насильственной смерти, – как всегда, невероятно напоминала съемочную площадку. Прожекторы, кабели на полу, взвод экспертов с их инструментами и пипетками – все возвращало к мысли об атмосфере на съемках фильма.

Вторым было впечатление, что здесь кто-то жил, пусть и временно: в углу валялся скрученный спальный мешок, остатки еды гнили прямо на паркете, на креслах раскидано тряпье.