– Я конголезец, красотка.
– И ты тоже вооружен?
Мумбанза положил руку на свой член:
– А ты сомневалась, моя птичка?
– Нет. Я хочу сказать… по-настоящему.
Вопрос был лишним. В глазах чернокожего мелькнула настороженность.
– Чего тебе надо, цыпа?
– Мне сказали, ты генерал.
– Ну и что?
– Но ты же не в форме? Где ж ордена и все такое?
Он откинул полу пиджака, показывая кожаную кобуру с полуавтоматическим пистолетом.
– Тебя это возбуждает? Так, что трусики мокнут?
Она провела языком по губам.
– Хм… Обожаю… – промурлыкала она, вытаскивая пробку.
Она любила понежиться в самой глупой и грязной вульгарности. Особенно сегодня. Всякий раз она думала об отце. О тех деспотичных усилиях, которые он приложил, чтобы сделать из нее воспитанную, утонченную девушку. Она разрушила его надежды, перечеркнула мечты. Она целенаправленно выбирала худшее, сжав зубы, уверенная в своем реванше. Сегодня все было наоборот: она здесь не для того, чтобы оскорбить Морвана, а чтобы почтить. Она отомстит за него, вот и все. А значит, все дороги ведут к отцу…
Шампанское полилось в бокалы. Мумбанза снял пиджак, потом положил кобуру на кресло, на приличном расстоянии от Гаэль. Чтобы окончательно его добить, Гаэль спустила одну бретельку с плеча. Если хочешь покорить мужчину, не нужно забивать себе голову сложными подсчетами. Самец – наука точная. Прогнозируемость остается его бесспорным достоинством.
Мумбанза, все еще стоя, с жадностью разглядывал ее. Держа бокал в правой руке, левой он без всякого стеснения массировал свой член.
Она позволила смеху перекатываться у себя в горле, как встряхивают кости в игральном стаканчике, и подмигнула ему. Страх постепенно проникал ей в вены, будто переливалась ледяная кровь.
В ладони она сжимала пробку.