– Деревянная ратуша?

– Обыкновенно в этом городе не насчитаешь больше нескольких сотен жителей. Горожане живут, как в болоте, – объяснил ему я.

Мы постучали в дверь указанной клерком комнаты. Воспитанный голос пригласил нас войти. Комната оказалась небогато обставленной приемной, в которой доминировал большой дубовый стол. За ним расположились двое мужчин, а перед ними лежала аккуратная стопка бумаг. Младший из них был облачен в адвокатскую мантию: ему было чуть за сорок, и у него были длинные темные волосы и прямоугольное лицо, холодное, но симпатичное. Старший, седовласый человек в коричневом кафтане, уже разменял седьмой десяток лет. Он сидел скрючившись, одно плечо его было выше другого, и на какое-то мгновение мне почудилось, что в лице сэра Квинтина Приддиса я имею дело с собратом-горбуном. Потом я заметил, что одна сторона его лица неподвижна, а левая, лежавшая на столе рука превратилась в окостеневшую белую клешню. Должно быть, он перенес паралитический припадок. Таков был теперь тот человек, по приказу которого Эллен, невзирая на ее крики, затолкали в карету. Преподобный Секфорд описывал его как деловитого и суетливого человечка. Но теперь ему было не до суеты.

Поклонившись и распрямившись, мы обнаружили себя под взглядом двух пар одинаково проницательных голубых глаз, исследовавших нас из-за стола.

– Вижу, тут целая депутация, – небрежно, чуть шепелявя, произнес старший. – Не думал, что придется иметь дело со столькими людьми. И даже с сержантом. Значит, вы и есть мастер Шардлейк?

– Да, сэр, – снова поклонился я.

– Сэр Квинтин Приддис, феодарий Хэмпшира. А это мой сын Эдвард, мой помощник. – Старик бросил взгляд на младшего мужчину, причем, как мне показалось, без особой симпатии. – Далее знакомый мне мастер Хоббей, a этот превосходно сложенный молодой человек должен быть Хью.

Квинтин пристально посмотрел на юношу, и Кертис прикрыл ладонью оставленные оспой рытвины на лице.

– Ты здорово вырос, парень, с тех пор как я в последний раз видел тебя, – сказал ему феодарий. – Но почему ты так коротко стрижешь свои волосы? Молодому джентльмену приличествует добрая шапка волос.

– Я лучник, сэр, – бесстрастно ответил Хью. – Так у нас принято.

Сардоническая улыбка на короткое мгновение исказила правую половину лица сэра Квинтина. Хоббей-старший тем временем проговорил:

– Это мастер Винсент Дирик, представляющий мои интересы в суде. Остальные двое – клерки адвокатов.

– Боюсь, что в этом бедном помещении не хватит для всех кресел, – вздохнул Приддис, – так что не могу предложить вам сесть. Однако надолго мы здесь не задержимся: на одиннадцать часов у меня назначено неотложное совещание. Итак, мастер Шардлейк, какие вопросы вы хотите задать мне?