Боль в плече уменьшалась, когда он держал руку перед грудью, поэтому Гарри начал было перекидывать брючный ремень через плечи, чтобы использовать в качестве перевязи. Но, решив, что это сделает его чересчур заметным при выходе, вставил ремень обратно в брюки. Он выдвинул ящик ночного столика, увидел бумажник и значок, но не нашел пистолета.

Когда он был полностью готов, то поднял трубку телефона, набрал номер оператора и попросил соединить его с пунктом дежурной медсестры на третьем этаже. Там женский голос сказал «здравствуйте», и Босх назвался заместителем начальника Ирвином Ирвингом.

– Не могли бы вы позвать к телефону моего сотрудника детектива Гэлвина, того, что сидит на стуле у двери? Мне нужно с ним поговорить.

Босх поставил телефон на кровать и, мягко ступая, подошел к двери. Он приоткрыл ее настолько, чтобы видеть сидящего на стуле Гэлвина, опять читающего каталог. Он услышал голос медсестры, подзывающей его к телефону, и увидел, как Гэлвин встал с места. Гарри повременил секунд десять, прежде чем высунуться и оглядеть коридор. Гэлвин направлялся к посту дежурной. Босх ступил в коридор и быстро зашагал в противоположную сторону.

Ярдов через десять коридор пересекался с другим коридором, и Босх свернул налево. Подошел к лифту, над которым значилось «Посторонним вход воспрещен», и нажал кнопку. Когда лифт пришел, оказалось, что внутри он представляет собой кабину из нержавейки и искусственного дерева с еще одними дверями в задней части – достаточно большую, чтобы вкатить в нее по меньшей мере две каталки. Гарри нажал кнопку первого этажа, и двери закрылись. Его лечение от пулевого ранения закончилось.

Лифт привез Босха в приемную первой помощи. Он прошел через нее и вышел в ночь. Таксиста, который вез его к Голливудскому полицейскому участку, он попросил по дороге остановиться у банка, где получил деньги в банкомате, а затем – у аптеки. Там он купил дешевую спортивную рубашку, пачку сигарет, зажигалку – поскольку не мог сейчас управляться со спичками, – а также вату, свежие бинты и медицинскую перевязь для руки. Стропа была темно-синего цвета. Идеально для похорон.

Он расплатился с таксистом на Уилкокс-авеню, возле своего полицейского участка, и зашел с парадного входа, где было меньше шансов, что его кто-то узнает или с ним заговорит. За конторкой дежурного сидел незнакомый ему новобранец, под стать тому прыщавому бойскауту, что приносил пиццу для Шарки. Босх показал значок и, не говоря ни слова, прошел мимо. В помещении детективного отдела было темно и пусто, как и вообще в большинство воскресных вечеров в участке, даже в Голливуде. Но над рабочим местом Босха имелась настольная лампа на прищепке. Он включил ее вместо верхнего света, не желая привлекать внимание патрульных, сидящих в дежурке в другом конце коридора. Гарри не чувствовал расположения отвечать на вопросы личного состава, пусть даже доброжелательные.