Во второй пачке тоже не оказалось ничего достойного внимания: страница за страницей Даунт подробно описывал, как он проводит время в столице без возлюбленной, с кем встречался, где обедал, что сказал имярек в клубе, каких лестных отзывов от критиков удостоились его поэмы. Еще он длинно рассказывал о различных деловых поручениях лорда Тансора (всегда выполнявшихся к полному удовлетворению последнего), и с равно утомительной обстоятельностью описывал разные мелкие происшествия, случавшиеся с ним во время разъездов.

Потом, в письме из четвертой пачки, я нашла нижеследующий короткий постскриптум, который тотчас переписала стенографическими знаками на лист почтовой бумаги:

Любимая моя! Пишу в спешке. П. только что был здесь. Он готов и, похоже, понимает, что от него требуется, — но не надумала ли ты отказаться от своего плана? Зная, на что П. способен, я по-прежнему сомневаюсь насчет твоей затеи — хотя я очень постарался втолковать малому, что П. С. К. не должен пострадать и что нам нужны только бумаги. Надеюсь, я преуспел в своих стараниях, но полной уверенности нет, а значит, доля риска остается. Напиши немедленно — собственно говоря, достаточно одного слова: «да» или «нет». Прошу тебя, непременно уничтожь письмо.

Любимая моя! Пишу в спешке. П. только что был здесь. Он готов и, похоже, понимает, что от него требуется, — но не надумала ли ты отказаться от своего плана? Зная, на что П. способен, я по-прежнему сомневаюсь насчет твоей затеи — хотя я очень постарался втолковать малому, что П. С. К. не должен пострадать и что нам нужны только бумаги. Надеюсь, я преуспел в своих стараниях, но полной уверенности нет, а значит, доля риска остается. Напиши немедленно — собственно говоря, достаточно одного слова: «да» или «нет». Прошу тебя, непременно уничтожь письмо.

Письмо было датировано 21 октября 1853 года — за четыре дня до смертельного нападения на мистера Пола Стивена Картерета (безусловно, именно он подразумевался под инициалами «П. С. К.») в лесу у западных ворот парка.

Я торжествовала. Наконец-то я раздобыла доказательство — неоспоримое письменное доказательство — непосредственной причастности миледи к нападению на ее отца и последовавшей трагедии. Она заверяла мистера Вайса, что не осталось ни единой улики, связывающей ее со смертью отца, но она солгала. Вот они, слова на бумаге, которые, как предупреждал мистер Вайс, порой имеют роковые последствия.

Из постскриптума явствовало также, что нападение на мистера Картерета совершил один человек, загадочный «П.», очевидно нанятый Фебом Даунтом по поручению мисс Картерет — точно таким же образом мистер Вайс по распоряжению миледи нанял Билли Яппа для убийства миссис Краус.