– Ты не дура, – возражает Луиза.

Луиза налила ей чай с имбирем, куркумой, ананасом и шампанским. Мими пьет его, держа чашку дрожащими руками.

– Он так не хотел.

Луиза не знает, хочет ли Мими сказать, он не подразумевал, что я особенная, или он не хотел трахать меня, пока я была без сознания, но все равно кивает и гладит Мими по спине, пока та плачет.

– Сама не знаю, почему я все это продолжаю, – говорит Мими.

Луиза вздыхает.

– Тебе не надо, – отвечает Луиза. – Тебе не надо это терпеть – ни от кого.

– А почему нет? – спрашивает Мими, и у Луизы нет убедительного ответа на этот вопрос.

Мими сглатывает. Натужно и громко.

– Я знаю, что все обо мне думают. – Она вытирает глаза тыльной стороной ладони. – А какой же выбор? Не любить людей, которых любишь? – Она чуть смеется. – Вот это мы должны делать?

– Не знаю, – отвечает Луиза.

– Я думала, ну, что есть что-то красивое в том, чтобы быть брошенной. Разве не так в стишке говорится? Пусть мне выпадет больше любви? Но здесь все совсем не так, верно? Побеждает тот, кому больше всех нет дела. – Мими жадно делает глоток. – А ей есть до меня дело?

Луизу одолевает странное желание обнять ее.

– Нет, – отвечает она. – Наверное, нет.

Мими хлопает глазами.