Кто такие эти «они», спрашивала Анника. Говорил ли он о соперничающей банде наркоторговцев?

– Можно назвать их и так, – отвечал Тиммо.

Анника снова оглядела футуристический кошмар. Туда ли она вообще пришла?

Для верности заглянула в блокнот. Нет, все верно, это здесь.

Давид Линдхольм, наркомафия, убийство на Санкт-Паульсгатан, Филипп Андерссон, порезавший ей палец…

– Анника?

Она подняла голову и увидела светловолосую девушку в куртке с капюшоном, стоявшую возле ее стола.

– Полли?

Девушка солидно протянула руку, представилась и села напротив Анники, одновременно сняв рюкзак.

– Я понимаю, – сказала она, наклонившись к Аннике, чтобы та смогла ее услышать, – что на фото в Фейсбуке я выгляжу совсем не так. Я хотела его поменять, но потом передумала. Мы разместили их там одновременно – я и Сюзетта, и если я поменяю фотографию, то она исчезнет насовсем.

Анника смотрела на почти взрослую девушку.

– Значит, ты думаешь, что это она дала о себе знать? – спросила Анника.

Полли кивнула.

– Хочешь что-нибудь взять? Я могу пойти купить.

Анника достала бумажник, извлекла из него сотенную купюру и протянула ее Полли.

– Мне только стакан воды, – сказала она.

Девушка пошла к кассе, расположенной за ржавым железным столом. Анника проводила Полли взглядом. Ей, должно быть, лет шестнадцать, ну, от силы семнадцать, но выглядела она старше своих лет.

Полли вернулась со стаканом холодной воды с лимоном и чашкой зеленого чая для себя. Вид у нее был немного смущенный.

– Я понимаю, что это была глупость с моей стороны. Я имею в виду мое послание в прошлый раз.

Анника удивленно вскинула брови.