— Твоя очередь, парень.

Джек поморщился, но осмотрел второго убитого, также стащив с него куртку и рубашку. Этот, как и первый убитый, тоже весь был покрыт татуировками, и у него была такая же татуировка «Семи сильных людей» на животе.

— Зачем этим «Семерым сильным людям» вы? — спросил Джек.

— Затем же, зачем и ты, я полагаю.

— То есть?

— Парень, я у них не на долбаных побегушках. У меня нет никаких связей с русской мафией. Совсем никаких.

— Думаете те, что набросились на меня, были из той же группы?

— Какие-нибудь маленькие ножи у них были?

— У одного был небольшой нож-крюк. Вы это имели в виду?

— Ага. «Семь сильных людей».

Джек растерялся.

— Здесь? В Великобритании?

— Конечно здесь. Лондон теперь Лондонград. Господи, только бы ты не был таким же лопухом, как твой папаша.

Джек откинулся на спинку стула.

— Слушай, что с тобой такое? Почему ты такой засранец?

Оксли просто пожал плечами и сделал глоток чая.

Джек все еще пытался найти какую-либо связь между своей работой в «Кастор энд Бойл» и прошлым Виктора Оксли. То, что за ним следили еще до того, как отец упомянул о «Бедроке» означало, что эти две ситуации или как-то связаны, или это чертовски удачное совпадение. Джек был в игре достаточно долго, чтобы знать, что именно. Но один вопрос пришел в голову сам собой.

— Откуда вы столько знаете о русских тюремных татуировках?

Оксли посмотрел на Райана. На несколько секунд воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только тиканьем каких-то невидимых часов, но затем седой англичанин пожал плечами, и стащил с себя потертый свитер.

Джек все понял. У Виктора Оксли не было татуировки «Семи сильных людей» на торсе, но он, тем не менее, был сильно расписан. Звёзды, кресты, ножи, череп со слезой, дракон[61] — и все это только на небольшой части груди и живота, которые он показал Райану.