– Говорю что хочу! – Отец начал приподниматься со стула.

Лавзи посадил его на место, сильной рукой надавив на плечо:

– Наша страна воюет с такими, как вы.

– Отстаньте от меня! – прошипел отец.

– Отстану, если вы заткнетесь.

– Я позову капитана…

– Вам не надо никого звать. – В столовую вошел капитан Бейкер. В форменной фуражке у него был вид человека, привыкшего командовать. – Я здесь. Мистер Лавзи, могу я попросить вас вернуться на свое место? Я буду вам крайне обязан.

– Хорошо, я сяду. Но я не желаю молча слушать, как самого выдающегося ученого в Европе называет еврейским типом этот пьяный олух.

– Пожалуйста, мистер Лавзи.

Тот вернулся на свое место.

Капитан повернулся к отцу:

– Лорд Оксенфорд, я надеюсь, что все просто ослышались. Уверен, вы не называли других пассажиров словами, повторенными мистером Лавзи.

Маргарет молила Бога, чтобы отец на этом замолк, но, к ее огорчению, он только разбушевался.

– Я назвал их еврейскими типами, кем они и являются, – фыркнул отец.

– Отец, остановись! – воскликнула Маргарет.

– Я попрошу вас не пользоваться такими выражениями, пока вы находитесь на борту моего самолета.

– Они что, стесняются своего еврейства? – не унимался отец.

Маргарет видела, что капитан разгневан.

– Это американский самолет, сэр, и здесь приняты американские нормы поведения. Я требую, чтобы вы перестали оскорблять других пассажиров, и хочу вас предупредить, что я имею право сделать так, чтобы вас арестовала и посадила в тюрьму полиция в пункте нашей следующей посадки. Вы должны отдавать себе отчет в том, что в таких случаях, хотя они довольно редки, авиакомпания всегда добивается осуждения нарушителя.

Угроза тюрьмы потрясла отца. Он замолчал. Маргарет испытывала острое чувство унижения. Она пыталась заставить его замолчать, публично протестовала и все равно чувствовала глубокий стыд. Его глупость распространялась на нее, все же она дочь своего отца. Маргарет закрыла лицо руками. Выносить это дольше не было сил.