– Я тоже прошу прощения, – сказал Перси. И двинулся вслед за сестрой.

Они вернулись в свой салон. Дэйви стелил постели. Гарри куда-то исчез, скорее всего в туалет. Маргарет решила готовиться к ночлегу. Она достала туалетную сумку и ушла переодеваться в дамскую комнату. Навстречу ей вышла мать, она выглядела потрясающе в халате орехового цвета.

– Спокойной ночи, дорогая, – сказала она. Маргарет молча прошла мимо.

В переполненной дамской комнате она быстро переоделась в хлопчатобумажную ночную рубашку и махровый халат. Ее ночной наряд выглядел заурядным среди ярких шелков и кашемира других женщин, но она не придавала этому значения. Извинение не принесло облегчения, потому что замечание барона Габона казалось ей справедливым. Проще простого приносить извинения и не делать ничего для того, чтобы решить проблему.

Когда она вернулась в салон, отец и мать уже легли и задернули свои занавески. Из-за занавески отца слышался негромкий храп. Ее постель не была еще готова, и она отправилась в гостиную.

Маргарет отлично понимала, что из ее положения есть только один выход. Она должна уйти от родителей и начать жить самостоятельно. Сейчас Маргарет, как никогда прежде, была исполнена решимости именно так и поступить, но она ничуть не приблизилась к решению проблемы денег, работы и жилья.

Миссис Ленан, милая дама, которая села в Фойнесе, устроилась с ней рядом, на ней был ярко-синий халат, надетый поверх черной рубашки.

– Я хотела попросить коньяку, но стюарды заняты, – сказала она, но при этом не выглядела разочарованной. Обвела рукой пассажиров. – Похоже на вечеринку в пижамах или полночный праздник в общежитии – все кругом слоняются в нижнем белье. Вы со мной согласны?

Маргарет никогда не бывала на вечеринках в пижамах и не ночевала в общежитиях.

– Впечатление странное. Как одна большая семья.

Миссис Ленан пристегнулась ремнем, она явно была в настроении поболтать.

– В ночных рубашках не до формальностей, думаю я. Даже Фрэнки Гордино очень мил в своей красной пижаме.

Сначала Маргарет не поняла, что миссис Ленан имела в виду, затем вспомнила о подслушанной Перси скандальной перепалке между капитаном и агентом ФБР.

– Вы говорите об этом арестанте?

– Да.

– Вы его не боитесь?

– Наверное, нет. Чем он может быть мне опасен?

– Но люди говорят, что он убийца и даже того хуже.

– В трущобах всегда гнездится преступность. Удалите Гордино, и убивать будет кто-то другой. Я бы не обращала на него особого внимания. Азартные игры и проституция процветали, когда Бог ходил еще в детских штанишках, а раз есть преступность, она рано или поздно становится организованной.