— Вы должны подать на него в суд за клевету! — заявил Кендалл и предложил свои услуги: — Я мог бы вам помочь составить иск. Клеветнику придется просить у вас извинений и отвечать по закону. Ведь в своей статейке этот молокосос утверждает, что именно граф убил своего дворецкого и телохранителя. Но суд этого ещё не доказал. Надо проучить журналистишку!

— Я не стану подавать иск, потому что отчасти он прав, — ответила Скарлетт. — Мне следовало проявить твёрдость. А я совершила ужасную ошибку, пожалев сэра Уильяма и утаив от психиатров истинное положение вещей.

Секретарь изменился в лице, Скарлетт видела, что преданный графу не смотря ни на что молодой человек, расценивает её слова, как предательство. И всё же благородный юноша заставил себя преодолеть вспыхнувшую в нём обиду и неприязнь:

— Пусть так. Но вы должны заставить газету дать опровержение. Вы должны понять, миссис Вэй: против вас развязана газетная компания! Если они поймут, что вы не намерены защищаться, вас представят всем преступницей, негодной женщиной. Посмотрите, что этот Гладстон пишет! Что в недавнем прошлом вы кафешантанная певичка, практически падшая женщина, и что ваш гражданский муж подцепил вас в Париже, куда ездил проветриться. А присяжные на суде — они ведь читают газеты…

Расскажите мне всё, как было на самом деле, и вы вместе подумаем, как нам заткнуть этих крикунов!

— Благодарю вас, мистер Кендалл, вы настоящий друг! Но я хотела бы просить вас быть осторожней, вы не должны так рисковать из-за меня. С вами тоже могут посчитаться.

— Не думайте об этом, миссис Вэй. Лучше последуйте моему совету. Мы должны бороться!

— Нет, оправдываться и судиться не по мне. Я поступлю иначе. Отвечу их же оружием. Благодаря мужу мне удалось свести знакомство с некоторыми редакторами влиятельных лондонских газет. Вот я и напишу для них статью о здешних тёмных делах.

Глава 88

Глава 88

Из-за сильного дождя улицы были почти безлюдны. По этой причине изгой предпочитал непогоду: не надо так горбиться, скрывая лицо от назойливых взглядов под полями шляпы; можно дышать свободнее, и спокойно размышлять о своём. Ему многое надо спросить сегодня у отца, к которому он шёл. Но что это?! Впереди собралось несколько людей под зонтами. Они рассматривали что-то большое и белое на мостовой. Вот один поднял руку, указывая на распахнутые створки окна на третьем этаже дома.

У Ричарда возникло дурное предчувствие, ведь это та самая гостиница, где остановился его отец. Вот и название на стене — выведено большими красивыми буквами, оно точно такое же, как указано на оставленной отцом визитной карточке.