— В отличие от изнеженных цивилизацией горожан, — продолжал водитель, — здесь люди долго не думают, прежде чем пустить в ход оружие. Вам захотелось получить тридцать граммов серебра между глаз? — Выдержав многозначительную паузу, шофёр небрежно перешёл на «ты»: — Тебе следует быть очень осторожным, мальчик.

— Господин Доу! — Ричард, наконец, узнал искалечившего его хирурга. — Зачем вы тут?

— Когда я открывал тебе тайну твоего происхождения, то взял на себя определённую ответственность. Мне следовало сразу подготовить тебя к тому, что не стоит ожидать тёплого приёма на родине. Вероятно, следовало сразу отправиться вместе с тобой, но меня задержали дела. И вот застаю тебя над чьим-то трупом… А кстати, кто был тот человек, которому ты так трогательно пожертвовал своё пальто?

— Моим отцом.

— Разве граф Уильям Ланарк уже мёртв?

— Причём здесь граф! Моего отца знавали Чанделл Бхатт.

— Кто-кто? Бхатт?!

— Да, бывший водитель графа — мой настоящий отец. Он погиб из-за меня!

— Этот мошенник?! — изумлённо рассмеялся Сэмюель Доу, и философски заметил: — Граф всегда был не слишком разборчив в выборе слуг. Я знал этого ловкого метиса ещё юным, он уже тогда подавал большие криминальные надежды.

— Не смейте так говорить!

— Не торопись показывать зубы, мальчик. Поверь, покойник того не стоил. Пройдоха Чанделл обманул тебя. Я оперировал тебя двухмесячным и видел рыженький пушок на твоей головке и тельце. Ты родился светлокожим и рыжеволосым с голубыми глазами. В тебе ничего не было от этого смуглого туземца! Только такой наивный и доверчивый человек, как ты, мог поверить в эти россказни.

— Почему я должен верить вам, а не ему?

Доу пожал плечами:

— Пандора может подтвердить мои слова.

Сидящая на диване рядом с Ричардом нарядно одетая девочка подала тоненький голосок:

— Это правда, вы были розовеньким голубоглазым ангелочком с золотистыми волосиками. Просто чудо какой милашка!

— Кстати, познакомься, Ричард, эта Пандора. Ей пятьдесят… Но разве ей дашь столько?! Она выглядит как девочка, хотя в её возрасте женщины утрачивают остатки былой привлекательности.

Попривыкшими к полутьме глазами Ричард с удивлением разглядывал странную соседку — с лицом одновременно взрослой женщины и ребёнка. Карлица улыбнулась, и кокетливо поинтересовалась писклявым голоском:

— Я вам нравлюсь? — видно было, что впавшая в детство особа старается походить на фарфоровую статуэтку. Странная живая кукла была причёсана как маленькая девочка, беззаботно двигала ручками и болтала ножками в розовеньких башмачках. Наверное, издали она вообще была неотличима от юного создания.