Даже не пытаясь перешагивать через стекающие по мостовой обильные ручьи, Ричард словно заворожённый ринулся к распростёртому на брусчатке телу в ночной сорочке. Отец лежал навзничь, широко раскинув руки в мешковатых рукавах, напоминая большую белую птицу, рухнувшую с распростёртыми крыльями. Из-под окровавленного затылка в решётку канализационного водостока потоками дождевой воды уносило кровь, смешанную с мозгом. Ричард подошёл; не обращая внимания на посторонних, присел на корточки рядом с телом, взял покойника за руку:

— Здравствуй, отец — произнёс он с болью, глядя в остекленевшие глаза. — К несчастью, я опоздал. Теперь эти ублюдки отняли у меня ещё и тебя. Господи, почему я не попытался уберечь тебя! Ведь ты оказался прав: они не остановятся, пока не уничтожат всех нас — тебя, мать, сестёр. Мы все им мешаем.

Ричарду было наплевать, что на него смотрят. В нём зарождалась такая злоба, что лучше сейчас его было не трогать.

— Я знаю, ты хотел, чтобы я стал тем, кем был рождён. Хотел, чтобы у меня появилась семья. Но они то этого не хотят! Последний Ланарк лежит в гробу, — вот, как им нужно! Шайка негодяев пойдёт на всё, лишь бы наследник не воскрес…

Волк поднял голову и обвёл вокруг себя тяжёлым мрачным взглядом затравленного зверя, и прорычал: — Хорошо же… не хотите Ричарда Ланарка, узнаете Зверя! — Поднявшись, он снял с себя пальто и бережно накрыл им тело: — Прощай, отец! — после чего сгорбившись поплёлся прочь.

В этот момент один из полицейских, будто очнувшись, толкнул локтем другого:

— Том! Надо допросить его.

— Ты прав, — спохватился напарник, и окликнул удаляющегося незнакомца:

— Эй, сэр! Подождите.

В этот момент из переулка вывернул роллс-ройс. Приглушенный стрекот отлаженного мотора заглушил плеск в водосточных трубах, поэтому появление автомобиля стало неожиданностью для полицейских. Автомобиль загородил массивным корпусом подозрительного типа от стражей порядка. Пока полиция и зеваки тянули шеи, силясь увидеть, что там происходит, с противоположной от них стороны распахнулась автомобильная дверь и из лимузина появилась нарядно одетая девочка. Она была в костюме гейши — в кимоно небесно-голубого цвета с характерной причёской японской куртизанки, из которой торчали роскошные шпильки-кандзаси. Миниатюрная посланница маленькими семенящими шагами, слегка подволакивая ноги (знаменитая походка гейши), приблизилась к незнакомцу; что-то коротко сказала ему, взяла за руку и потянула за собой обратно к машине. Через полминуты роллс-ройс так же почти бесшумно исчез в переулке, как появился.