– Иначе?..

– Иначе будет очень плохо. Очень.

– Отпустите.

Он откинулся на спинку такой же низкой, как и столик, скамьи. Несколько секунд я глотала ртом воздух, приходя в себя.

– Это все, о чем вы хотели поговорить? – вежливо спросил он. Я молчала.

– Я могу идти?

– А что делать с этим? – я осторожно повернула ноющую шею в сторону браслета.

Он лежал среди шариков курта, неприкаянный и никому не нужный.

– Я же сказал вам. Эта вещь мне больше не принадлежит. Делайте с ней, что хотите.

Казах поднялся из-за столика и направился .к выходу. Ко мне тотчас же подскочил официант: двоюродный брат Жаика, троюродный брат Жаика, внучатый племянник Жаика, сын подруги сестры матери Жаика – похожий на Жаика как две капли воды. Официант, казалось, только что слезший со своего низкорослого лохматого коня, услужливо протянул мне счет.

Пятьдесят шесть рублей тридцать семь копеек.

Кто бы мог подумать, что лежалый сухой творог и стакан айрана стоят так дорого. Я криво улыбнулась официанту и бросила на стол две бумажки: полтинник и десятка. Вот и еще одно заведение, в которое я не забреду никогда, даже если буду застигнута бураном в целинных степях.

– А что такое иргиз, уважаемый? – спросила я у официанта. – Не подскажете?

Тот посмотрел на меня, как на идиотку.

– Иргиз – это река в Казахстане.

– Красивая?

– Красивая, – официант растянул губы в улыбке.

Сдачи от него я так и не дождалась.

…Когда я вышла на улицу, Жаика нигде не было. Я забилась в «Фольксваген» и некоторое время сидела без движения. Только в горячечном бреду мне могла прийти в голову мысль встретиться с бывшим телохранителем Титова. Ничего я толком не добилась, его браслет по-прежнему лежит у меня в кармане, а шея ноет до сих пор. Он мягко угрожал мне – мои же собственные угрозы выглядели детским лепетом на лужайке. Я коснулась рукой шейных позвонков: три сомкнутых пальца, и никакого ножа не надо, вот что я подумала, когда умирала от страха в кафе «Иргиз».

Никакого ножа не надо.