— Эбба? — спросил Торелл. — Она работает в лаборатории? Эбба Романова?

Анника кивнула. Да, она.

Лицо Торелла снова осветилось теплой улыбкой.

— Представляете, как тесен мир.

Он отвернулся и, не сказав больше ни слова, вошел в «Черный лис».

Кошечка повесила чехол с теннисной ракеткой на плечо и обеими руками взялась за руль велосипеда. Завязанные в хвост волосы упали ей на спину, когда она поправила козырек. Бетон дорожного покрытия похрустывал под ее обутыми в теннисные туфли ногами. Вот так мы идем и катим рядом велик. Все же как хорошо умеет она растворяться в пригородных поселках.

Сегодня ей впервые хоть что-то понравилось в этой ужасной стране. Впервые она отчасти поняла, что заставляет людей жить на этом Северном полюсе.

Естественно, она понимала почему — ей не надо было ничего объяснять. Этот поселок напоминал ей место близ Бостона, где она жила с отцом после развода родителей. Большие, удобные, выкрашенные в неброские цвета дома. Маленькие окна, блестящие на солнце. Подстриженные лужайки и цветущие фруктовые деревья за аккуратными заборами и живыми изгородями.

Надо признаться, она была удивлена.

Оказывается, и здесь есть цивилизация.

Исключение составляет только этот чудовищный белый дом маленькой репортерши.

Она с отвращением смотрела на поставленный на плоском, изрезанном автомобильными шинами участке яркий и кричащий белый дом. Это был образчик мертвой архитектуры — без чувства меры и чувства традиции. Планировки таких домов можно найти в старых рекламах в Интернете. На первом этаже — открытая планировка в так называемом современном стиле и четыре спальни наверху. Не надо быть Эйнштейном, чтобы понять, как семейство Бенгтзон пользуется этими комнатами.

В двух ближних к фасаду спальнях обитают милые крошки. Синие занавески с изображениями игрушек в спальне мальчика и пастельные занавески в цветочек — в спальне девочки. Господи, от одной этой мысли Кошечку едва не вырвало. В задних комнатах — спальня и маленький кабинет, где фрекен Бенгтзон мило занимается сексом со своим скучным бюрократом-мужем и пишет гнусные статейки.

По спине поползли мурашки, Кошечке отчего-то стало трудно дышать.

Надо сосредоточиться — все хорошенько спланировать и наметить ориентиры.

Она прикусила губу и тряхнула конским хвостом, придав лицу скучающе-пресыщенное выражение, и принялась рассматривать другие, более привлекательные виллы. Сразу за этим дрянным домом стояло действительно красивое строение. На участке высокий пожилой человек полировал свой «мерседес».

Через дорогу стоял самый лучший дом в этом поселке. Это была вилла, выстроенная в национальном романтическом стиле — три этажа, цокольный этаж, — и все это подернуто готической загадочностью. Тяжелый темный фасад, большие окна и резные столбы веранды. Сад был старый и ухоженный, с летним домом и колодцем. В дальнем конце был виден собачий вольер.