– Но я… – Хантер медленно опустил ружье…

И только это мне и было нужно. Я пулей метнулся обратно по коридору, к кухонному окну. Старик Хантер что-то кричал мне вслед, я не мог разобрать, но ничто не могло помешать мне просочиться обратно через прутья, что твоя вода. Маркус помог мне выбраться, потом сложил руки чашечкой, чтобы подсадить меня на кирпичную стену: профессиональная гордость в таких случаях меня нисколько не волновала. С помощью веревки я мгновенно спрыгнул в переулок, потом ухватил конец, все еще свисавший сверху. Быстро оглядевшись, заметил проходящую поблизости водопроводную трубу с краном, обвязал вокруг нее веревку и шепнул:

– Давайте!

Маркус начал взбираться наверх, ботинки царапали стену, а потом он скорее рухнул, чем приземлился с моей стороны, и шипы ботинок резко – и, судя по лицу детектив-сержанта, болезненно – ударили по бетону переулка.

– Вытягивай давай! – торопил он, из чего я понял, что он отвязал другой конец. Я дернул, и веревка вернулась с тихим свистящим звуком. Пока мы бежали к открытым задним окнам конюшни, я намотал ее на руку, а потом отдал Маркусу, который запихнул моток обратно в мешок. Мы пролезли в окно, закрыли его и запрыгнули обратно в коляску под брезент, оба дыша, как маленький Майк.

– Что делать будем? – спросил я. Тяжело вздымавшаяся грудь мешала говорить шепотом.

– Ш-ш! – отозвался Маркус.

Долгие секунды мы просто прислушивались. Во дворах за конюшней лаяли собаки, а издалека доносились вопли Михея Хантера, хотя слов было по-прежнему не разобрать.

– Думаю, все будет в порядке, – наконец сказал Маркус. – Люди в округе, должно быть, привыкли к таким его выкрутасам. Нам нельзя паниковать. – Он извлек часы и посмотрел на них. – Люциус должен прибыть в ближайшие полчаса. Просто отдышись и не двигайся.

Я последовал приказу, глубоко вдыхая воздух и поглаживая сбитого с толку Майка через кожу мешка.

– Вот дерьмо, – произнес я, когда смог говорить тише. – Похоже, старый маньяк действительно мог меня пристрелить.

– Это все фейерверки, – сказал Маркус. – И морфий. Она дает ему лошадиную дозу, прежде чем уйти на ночь из дому. Если человека разбудить в первые два часа после такой мощной инъекции, бредить он будет изрядно. Похоже, Хантер решил, что снова оказался на войне, – а тебя принял за какого-то мальчишку из конфедератов, которого по ходу дела когда-то застрелил. – Маркус умолк, чтобы отдышаться. – Что с ребенком?

– Долгая история, – отвечал я. – Она там, внизу, это точно – вряд ли мы тут ошиблись. Но вот пробраться к ней будет трудновато. Может, и вовсе невозможно. Полки с консервами – вроде как механическая дверь, и она не поддалась. Впрочем, я кое-что другое нашел…