– А мистер Пиктон? – Но мне даже не пришлось дожидаться ответа – мисс Говард посмотрела на меня, и я заулыбался: – Да, вы снова правы. Он ухохочется до смерти, а этот приятель еще заставит его побегать, это факт. Ну что ж…

Мисс Говард повернулась к аборигену.

– Хорошо, – сказала она, показывая на кузов брички. – Забирайся – и скажи, как нам тебя звать.

– Зовите меня Эль Ниньо! – объявил он, снова ударяя себя в грудь. Потом вдруг насторожился. – Я работать на вас? – спросил он, будто до сих пор в это не веря.

– Ты работаешь на нас, – заверила мисс Говард. – А теперь садись.

– Нет, нет! Не правильно так – Эль Ниньо может идти, а леди поедет.

Мисс Говард вздохнула:

– Нет, Эль Ниньо, это так как раз неправильно. Если ты работаешь на нас, ты один из нас. А это значит, ты едешь с нами.

С таким видом, будто вот-вот взорвется, абориген исполнил на дороге маленький танец, потом запрыгнул в кузов брички со скоростью дикой кошки и встал у нас за спинами, улыбаясь до ушей.

– С Эль Ниньо работать на вас, – объявил он, – вы найти маленькую Ану! Точно!

Не вполне веря и соображая, во что мы ввязались, я хлестнул моргана, и мы направились к дому.

По дороге мы узнали всю историю жизни Эль Ниньо, которую и пересказали остальным, когда добрались до дома мистера Пиктона. Похоже, еще мальчишкой наш туземец как-то охотился с прочими мужчинами своего племени в джунглях филиппинского острова Лусон – и на них напал отряд испанцев. Старших аэта убили ради забавы, молодых забрали в Манилу и продали в пожизненное рабство. Через несколько лет Эль Ниньо сбежал от своего первого хозяина, после чего провел ранние годы своей зрелости в портовых районах и стал бродячим наемником. Он побывал пиратом, сражался в мелких войнах по всему Южно-Китайскому морю, а в итоге вернулся в Манилу, где и был арестован за карманную кражу. Испанский магистрат приговорил его к пожизненным каторжным работам – но тут вмешался старший сеньор Линарес, чиновник дипломатической службы, и дал туземцу шанс отработать свой «долг» перед Испанской империей в качестве слуги дома. Услышав все это, я не мог не вспомнить свой собственный опыт с доктором Крайцлером – и схожее прошлое быстро наладило связь между мной и нашим новым компаньоном.

Оригинальности ему было не занимать, тут и говорить нечего: все в доме мистера Пиктона сочли его странное сочетание мужественных манер и кроткой, почти детской доброты одновременно забавным и умильным. Например, когда он встретил Сайруса, то повел себя весьма трогательно и в то же время довольно комично. Он серьезно, уважительно поклонился, и был поражен, когда большой человек – который, похоже, представлялся ему каким-то оракулом – вдруг протянул ему руку. Тот факт, что «Мистер Мон-роз» (как Эль Ниньо всегда называл его) жил среди белых как равный – носил ту же одежду, что и они, ел ту же еду и спал с тем же удобством, – похоже, стал для аборигена знаком того, что он обрел некое высшее тайное знание, и Эль Ниньо принялся строить свое поведение на манер моего большого молчаливого друга. Что, понятно, было делом непростым для такого разговорчивого и живого малого.