— Это важный момент. Возможно, мир изменился, но вопрос «А что мне это даст?» по-прежнему не утратил своего значения. И что же Влад обещает им взамен? — поинтересовался Чарльз.

— Как раз подходим к этому. В своих скитаниям по дворам и попыткам задействовать связи отца Влад многое узнал об ордене Дракона. Так уж вышло, что в какой-то момент он оказался в нужном месте в нужное время. Гонца растерзали волки, и Владу в руки попало послание с уставом ордена, планом действий, рассчитанным на несколько веков, а также краткосрочным планом на ближайшие несколько лет.

— Да бросьте, профессор, — сказал Чарльз, не уверенный, что сумеет проглотить еще хоть сколько-то подобной информации. — План? Неужели его действительно кто-то видел?

— Если вам хватит терпения прочесть то собрание документов, которое я вам показывал, вы во всем убедитесь сами. А до тех пор вам придется верить мне на слово. Но неужели вы действительно считаете, что все мы ненормальные — включая вашего деда и вашего отца, не говоря уже о тех людях, которые были до нас?

— Мой отец тоже замешан в этом?

— Можно сказать и так, но в его случае все сложно. Вам самому придется поговорить с ним. Однако вернемся к нашей истории. Влад обнаружил, что орден намерен захватить власть в Европе и создать некое транснациональное правительство. В те дни государства оставались непрочными, и именно поэтому в первом плане предусматривалось их укрепление. И за чей же счет предполагалось осуществить это?

— Вы же видели письмо. Скажите мне.

— За счет тех, кто создает добавленную стоимость. План предусматривал укрепление власти нобилитета над производителями, а затем разрушение местных гильдейских монополий. В особенности орден интересовали люди или предприятия, которые опережали свое время, а также зарождающаяся промышленность, способная выйти на региональный или всемирный уровень.

— Серьезно? В 1450 году? Вы понимаете, что если сможете доказать это, то получите Нобелевскую премию?

— Высшая знать, например, во Флоренции, уже пыталась предпринять что-то в этом направлении. Крупные гильдии — судьи, юристы, нотариусы, торговцы, банкиры, торговцы тканями и, конечно же, медики — правили городом и относились к меньшим гильдиям без малейшего уважения. Мало того, они безжалостно эксплуатировали тех, кто прежде был им ровней. «Великие искусства», как их называли, начали отделяться от ремесел. Стала самоопределяться будущая мелкая буржуазия, хоть ее власть еще только зарождалась. Группа высших гильдий постепенно подмяла под себя городской совет. Пока еще они не осознавали себя буржуазией, но считали, что будут каким-то образом отличаться от знати. И желали занять место паразитов, которые властвовали над ними на тот момент. Организовавшись, гильдии стали силой, но лишь немногие из них, которые вскоре превратятся в олигархию, а затем и плутократию. И мы говорим о населении, которое может поддерживать данную стратификацию. Вы же помните, что численность населения Европы перевалила за тридцать миллионов еще в тринадцатом веке? Уже разрушался феодализм. Одним из признаков этого стало то, что в 1280 году фламандские производители шерсти восстали против контроля со стороны государства. Опять же, в 1279 году банковский кризис в Сиене стал причиной всеобщего финансового кризиса. А в 1302 году войско ассоциации гильдий сумело победить регулярную французскую кавалерию.