Оба сидят в тишине, уйдя каждый в свои мысли.

– Думаю, нужно расспросить Снауча, – прерывает молчание Гофинг. – Он ключ ко всему.

– Согласен, только как?

– В смысле?

– Ну, старик знает, что ты в его власти после того, как помог воспользоваться ресурсами АСБР и опознать бывшего спецназовца. А меня он угрожает засудить за клевету и окончательно похоронить как журналиста.

– У Снауча все рыло в пушку по самое не хочу. Знать бы только, что он скрывает… тогда мы тоже смогли бы ему пригрозить.

– Уверен, татуировки на его руках – тюремные, но мы оба наводили справки. Мать Мэнди обвиняла его в изнасиловании, однако не осталось ничего. Ни записей, ни улик.

Сказать особо нечего. Мартин и Гофинг неподвижны, разочарование в обоих поднимается вместе с солнцем. Нарастает жара, вскоре на стоянке станет невыносимо. Спецагент закуривает новую сигарету. Оглашая небо нестройными сиплыми криками, пролетает с полдесятка какаду. Птички жалуются на несправедливость: очередной день без дождя, очередной день под палящим солнцем на западе Нового Южного Уэльса. Вскоре тишину, оставленную какаду, разрывает новый звук, вибрация, которую чувствуешь, еще не слыша, утробное рычание близкого грома.

– Что это? – спрашивает Гофинг.

– Байкеры.

Рычание теперь ближе, оба встают. Мимо по двое неспешно проезжают четверо мотоциклистов – четверо всадников Апокалипсиса, гостящих в Риверайне. Звук гуляет между зданиями, наполняет собой весь город. Проводив байкеров взглядами, Мартин и Джек Гофинг дальше следят за ними по одному звуку. Те, сбросив передачу, сворачивают на Хей-роуд; рев моторов, отражаясь от магазинных витрин, раскатывается по улицам.

– Байкеры… Серьезные чуваки, – роняет Гофинг.

– Да, я с ними уже пересекался. Проезжают иногда через город.

– Вот как? Здесь? Такой скучный, бедный видами ландшафт еще поискать. Что они тут забыли?

– Откуда мне знать!

– Ты же говоришь, что встречал их раньше. Может, в курсе, кто они?

– Я с ними не разговаривал, если ты об этом. Называют себя то ли жрецами, то ли жнецами. У меня есть их снимок.

Поискав в телефоне, Мартин показывает нечеткую фотографию байкеров, проезжающих по Хей-роуд.

– Вот, взгляни.

– Жнецы. Твою же мать!