— Ты намекаешь, что отец Мариолы может быть в этом замешан? — Романовская атаковала Залусскую.

— Я ни на что не намекаю. Просто констатирую факт, что, кроме Очкарика, в деле фигурирует мясник, который после той перестрелки открывает мясокомбинат.

Опять тишина. Саша продолжила:

— Третья сама поднялась по лестнице амфитеатра и пошла в лес. В это время Бондарука видели сотни человек. Пока неизвестные гоняли жертву по лесу, он разыскивал ее вместе с полицией и другими службами. Конечно, ни в одном из случаев нельзя исключить заказ, но абсолютно точно он не совершил эти преступления — если вообще в данном случае можно говорить об убийствах — собственноручно. А если он и был заказчиком, то киллеры исключительно показательно убирали этих женщин. Как мне кажется, слишком уж театрально. Только Мариола — вторая женщина Петра — была удалена из поля зрения без фейерверков. Именно так злые мужья расправляются с неверными женами. А неверными были все.

Тишина.

— Что ты хочешь сказать? — поинтересовался Доман.

— Бондарук знает, кто на него охотится.

— Я говорил, что его надо хорошенько прижать, — включился в разговор Джа-Джа. — И чтобы это понять, мне не обязательно было обустраивать такое вот место силы.

— Тот, кто подбрасывает головы, тоже это знает, — невозмутимо продолжала Саша. — И сейчас мы должны вычислить его, если хотим спасти Ивону Бейнар, потому что я считаю, что она все еще жива.

— Совершенство дедукции, — усмехнулся Доман. — К сожалению, пока не удалось установить личность злодея. Этот балкон открывается? Я бы закурил.

Саша отстегнула прищепки, свернула карту. Доман открыл балконную дверь. Залусская присоединилась к нему.

— А я считаю, что это как раз очень просто, — сказала она. — Бондарук сам их подбросил. Он хочет быть пойманным. Только в таком случае он сможет сохранить свою честь.

Она повернулась к Джа-Дже.

— Твоя очередь.

Джа-Джа в нескольких фразах описал свой визит к Мацкевичу. Никого из присутствующих не удивило, что последний имеет самое прямое отношение к парамилитаристской организации. Но для всех стало новостью, что он назвал фамилию человека, которого много лет назад упразднил Бондарук.

— Степан Ожеховский, пропавший муж Дуни Ожеховской, — объявил Джа-Джа. — Главный гей в городке и один из первых директоров пилорамы. Он занимал этот пост недолго. Его функции взял на себя наш Очкарик, и продолжалось это вплоть до сегодняшнего дня. Степан, похоже, сбежал с ксендзом, но на тот свет. Пани супруга обо всем знала, но не факт, что принимала в этом участие. Оба господина сотрудничали с ГБ, также как и Бондарук. Возможно, это была внутренняя чистка.