– Сэр… Я обратила внимание на то, что у камер наблюдения есть дополнительная кнопка, после седьмой.
Освальд не пошевелил ни единым мускулом лица. Просто продолжал читать газету. Даже не взглянул на нее.
– Вот как… Значит, ты начала использовать систему, чтобы подглядывать за персоналом? Увидела что-нибудь интересное?
– Нет, вовсе не так. Я не подсматривала. Я просто вытирала пыль и обратила внимание на эту кнопку.
– Придурки, которые у нас работали, установили камеру не в том месте. Ее следовало направить на постель Мадде. Я хотел держать ее под особым присмотром. Она очень странно себя вела.
Он лжет, он лжет, черт возьми.
Есть ли какой-нибудь пристойный способ сказать об этом? Что он лжец, а она не полная дура… «Надо же, мы установили камеру в душе вместо спальни». Неужели он действительно считает, что она настолько глупа?
Освальд оторвался от газеты, сердито уставился на нее и покачал головой.
– Оставь это, София! На кой тебе сдалась эта проклятая кнопка? Ты разве не понимаешь, что у нас есть дела поважнее?
Через окно пробрался по-осеннему усталый комар, который теперь сидел у него на виске и сосал кровь. Однако она ничего не сказала. Подумала, как забавно будет смотреться укус на следующий день. Жаль, что дискуссия завершилась… По крайней мере, на данный момент. Но сдаваться София не собиралась. Она обязательно снова выступит против.
Возможно, она и выступила бы, если б в тот день не разразилась эпидемия.
* * *
Когда София направлялась на ланч, в поместье все дышало здоровым спокойствием. После нескольких недель тумана, дождя, мокрого снега и ветра выглянуло солнце. Шла третья неделя декабря. Несмотря на ясное небо, в воздухе пахло снегом. У горизонта возвышались тяжелые серые тучи, похоже, двигавшиеся к острову, но на деревьях и кустах пока еще сверкал в лучах солнца иней.
После ланча ожидалось совещание. Как только оно закончится, она снова поговорит с Освальдом. Она ни за что не сдастся.
Совещание было необычайно расслабленным. Все подтащили стулья и сели в кружок вокруг Освальда. Он не принес никаких бумаг. Был одет в джинсы и шерстяной свитер. Казался почти апатичным. Некоторое время говорил о том, что произошло за последние месяцы. Отметил, что персонал, усвоив тезисы, стал более результативно работать. Объявил, что на следующей неделе поедет на материк, восстанавливать контакты, и что подумывает весной снова открыть домики для гостей. Он был настолько дружелюбен, что София поймала себя на мысли, что камера в душе, возможно, все-таки явилась результатом ошибки техников… Но, немного поборовшись с этой мыслью, она вновь пришла к убеждению, что он ей солгал.