Закрывая грудь, она сказала:

— Ах, дрожу, дрожу, надеюсь, ты не Норман Бейтс[43].

— Норман предпочитал душ.

— О да. Тогда брат Нормана, склонный к созерцательности.

— Мокрый брат Нормана — водяной[44].

Она рассмеялась. Я вытянулся и тоже закрыл глаза. Она положила свои ноги на мои. Я лег ниже, чувствуя, как становится тепло, массируя пальцы ее ног и пытаясь расслабиться. Но я все еще продолжал перебирать в памяти подробности разговора с Чипом, и напряжение не спадало.

Синди только что позвонила мне и сказала, что вы собираетесь посетить нас завтра днем.

Он хочет сказать, что, когда я звонил, его не было дома.

Разве не он разговаривал тогда с Синди?

И ее раздраженность…

— Что случилось? — спросила Робин. — Твои плечи так напряжены.

Я пересказал ей разговоры с Синди и Чипом.

— Может быть, ты придаешь этому слишком большое значение, Алекс? Это мог быть какой-нибудь родственник, пришедший навестить ее, — отец или брат?

— У нее нет ни того, ни другого.

— Тогда это был кузен или дядя. Или какой-нибудь работник обслуживания — водопроводчик, электрик, кто угодно.

— Попробуй пригласить одного из этих молодчиков в воскресенье вечером, — возразил я.

— Но они богаты. Богатые получают, что хотят и когда хотят.

— Да, может быть, так и было… Тем не менее мне показалось, что она была очень раздражена. Как будто я застал ее врасплох.

— Хорошо, давай предположим, что у нее интрижка. Ты уже подозреваешь ее в отравлении ребенка. По сравнению с этим супружеская неверность — просто мелкое преступление.

— Развлекается с мужчиной в первый же день после возвращения из больницы?