— Но и муженек счел уместным умчаться в свой колледж в первый день после возвращения, так ведь? Если для него это обычное явление, то, вероятно, она скучающая одинокая леди, Алекс. Он не дает ей того, что ей нужно, поэтому она добывает это на стороне. Во всяком случае, имеет ли какое-нибудь отношение супружеская неверность к этому синдрому Мюнхгаузена?

— Все, что вызывает у человека с такими наклонностями чувство беспомощности, оказывает влияние на развитие синдрома. Но это значит гораздо больше, Робин. Если у Синди любовная интрига, то это серьезный повод. Избавиться от муженька и детей и стать свободной, чтобы быть с любовником.

— Есть более легкие способы избавиться от семьи.

— Мы говорим о больном человеке.

— По-настоящему больном?

— Мне платят не за работу со здоровыми головами.

Она наклонилась и коснулась моего лица.

— Это уже серьезно задевает тебя.

— Конечно. Кэсси совершенно беспомощная, и все предают ее.

— Ты делаешь все, что в твоих силах.

— Думаю, да.

Мы продолжали сидеть в ванне. Я опять попытался расслабиться, мышцы потеряли упругость, но мозг продолжал работать. Облака пены собрались вокруг плеч Робин как горностаевый палантин. Она была такой красивой, и я сказал ей об этом.

— Какой ты льстец, водяной, — отшутилась она. Но ее улыбка была серьезной и искренней. По крайней мере, хоть кому-то я сделал приятное.

* * *

Мы вернулись в постель и занялись воскресной газетой. На сей раз я просматривал ее тщательно, выискивая что-нибудь о Западной педиатрической или о Лоренсе Эшморе, но не нашел ничего. Без четверти одиннадцать зазвонил телефон. Робин подняла трубку:

— Привет, Майло.

Он сказал что-то, от чего она засмеялась.

— Абсолютно, — согласилась Робин, передала мне трубку и вернулась к своему кроссворду.

— Приятно вновь слышать ее голос, — заявил Майло. — Наконец ты проявляешь некоторый здравый смысл.

Голос был четким, но звучал откуда-то издалека.