После некоторой паузы Слоун поднялась.
– А я ведь говорила: женщины-юристы должны держаться вместе, – сказала она. – Спасибо за совет.
Глава 54
Глава 54
Две розовых полоски. Спустив штаны, Розалита присела на унитаз, наблюдая, как быстро темнеет вторая полоска. Результат теста был однозначен: она беременна…
Однажды Розалита уже паниковала – когда позвонила своему тогдашнему бойфренду и сообщила о задержке. Подсознательно она была уверена, что на самом деле не забеременела, даже когда еще не поднесла тест к свету и не посмотрела, есть ли там хоть какой-то намек на полоску. Ей хотелось видеть реакцию своего бойфренда. И пару дней все выглядело очень зрело и романтично, когда она представляла себе будущую семейную жизнь.
Теперь не было никакой нужды смотреть искоса.
Она поместила тест в полиэтиленовый пакет и плотно закрыла его. На прозрачных стенках повисли бусинки мочи… Розалита была католичкой, но это не единственная причина, по которой ей откажут в аборте. В последующие девять месяцев будущий отец ребенка будет видеть ее растущий живот, ее пополневшее тело. Ей самой не нужно было ничего говорить: он сразу вспомнит, что натворил…
* * *
До того вечера он был просто мужчиной со странной белой полосой в волосах, как у скунса, с голубой татуировкой, прикрытой отчасти густыми волосами на руках и отчасти закатанным рукавом рубашки. Этот мужчина носил шелковые галстуки, а в мусорной корзине всегда валялась парочка пустых пачек из-под сигарет. До того вечера ей не нравилось быть невидимой, она терпеть не могла, как мужики смотрят прямо сквозь нее, как будто это какая-то машина или мебель, а не человек, не женщина, которая моет жалюзи, пылесосит ковры и вытряхивает мусорные корзины. После той ночи она никогда больше не чувствовала себя невидимой. Ей очень хотелось вновь обрести способность ей стать. Но зато она всегда чувствовала себя раздетой…
Он работал допоздна, и так почти каждый вечер. Многие из них работали бок о бок, и создавалось ощущение, как будто она и тот мужчина работали по одному и тому же графику. У него в кабинете стоял диван, на котором он спал днем, а потом снова работал и работал. Диван в кабинете! Он вызывал у Розалиты тихое восхищение.
Она постоянно слышала такие слова, как «покупка», «приобретение», «акции», «миллиарды». Она не могла понять, как кто-либо мог спокойно спать – пусть даже на таком офисном диванчике – если он отвечал за то, что стоит больше миллиарда долларов…
Сначала ей нравились приятельские отношения, пусть они даже никогда толком и не разговаривали. Тянулись часы, адвокаты спешили к принтерам и обратно и, уставившись в мониторы, запихивали в рот суши или гамбургеры. И каждый вечер он оставался на работе дольше всех. Так продолжалось дней десять, а то и дольше. Однажды он увидел ее и поднял голову, хрипло пробормотав что-то вроде «как дела». В другой раз Розалита заметила его у панорамного окна, когда он стоял, вглядываясь в темноту, сквозь которую едва проглядывался профиль небоскребов в центре города. Просто стоял и смотрел.