– Я… я подумала, что это очевидно. Мне нужна была дистанция.

Арди скрестила на груди руки.

– От кого? От нас?

– Нет. – Кэтрин принялась массировать виски. – Не только от вас. От всего этого. От… всего, что произошло. – Она всплеснула руками. Арди ждала. – Не думаю, что поймешь. Во «Фрост Кляйн» я просто работала, ни о чем не думала и не следила за тем, что творится вокруг. А здесь на кону стояло гораздо больше. Я сделала то, что должна была сделать. Не только для себя. Было гораздо лучше – и выгоднее – находиться с Эймсом в хороших отношениях.

Арди сохранила спокойствие. Еще одна присущая ей сверхспособность.

– Во «Фрост Кляйн» никто ни за кем не следил. Ты пыталась уничтожить нас, Кэтрин.

– Нет. – Она опустила глаза, качая головой. – Нет, здесь не было ничего личного. – Предположительно, в их собственной истории не было злодеев, и Кэтрин, как теперь становилось понятно, умела сочинять. Только вот Арди не знала, была ли она бесхребетной, слишком расчетливой, просто лгуньей или здесь сложились все три варианта. – Я ничего такого не просила. Я никогда не просила, чтобы вы подали в суд на своего работодателя и от моего имени. Ведь именно так я вам тогда и объяснила. – Кэтрин энергично почесала затылок.

– Хорошо, – ответила Арди. – Допустим.

Кэтрин взглянула на нее сквозь свои длинные ресницы.

– И я вовсе не планировала пойти туда и все рассказать вот так. – Арди не пошевелилась. – Я зашла, и прежде чем успела что-нибудь произнести, Козетт заявила, что они собираются предъявить вам встречный иск. – Теперь она перешла на шепот. – Что детективы приглядываются к каждому, кто пытался противостоять Эймсу. Они надеялись, – она усмехнулась, – что я буду честна и откровенна, потому что видят для меня здесь такое яркое, многообещающее будущее… И что в курсе моих затруднений на прежнем месте работы.

– И этого оказалось для тебя достаточно, чтобы бросить нас…

– Они меня замучили бы! Опять. Моя репутация была бы окончательно испорчена, и я никогда не смогла бы снова работать адвокатом. И потом никого нельзя будет убедить, что на самом деле я старалась изо всех сил. Никто не обратит внимания на то, что я была редактором юридического обозрения, какой путь проделала в итоге. Для всех было бы очевидно лишь одно: я обвинила мужчину в домогательствах, и теперь этот мужчина мертв. Вы не слышали, что говорила мне Козетт. Детективы собирались взяться за меня как следует. И мне не хотелось оказаться в центре этого карточного домика.

«Но ты и не была в центре, – подумала Арди. – Ты стала ветром, который его снес». Но вслух ничего не сказала.