Йона пытался швырять в чаек камни, но не мог добросить.

Утка-мать, видимо, не знала, что делать. Вторая чайка снова напала на четверых птенцов, она клевала их, одного хотела утащить. И утка сдалась. Она оставила отставшего птенца, чтобы спасти четырех. Первая чайка взмыла в воздух, упала на раненого птенца, схватила его за крыло и утащила с собой.

Именно так действовал Юрек.

Йона перешел к другому стулу, открыл окошко зоны номер один, осмотреть старый жилой дом и узкую подъездную дорогу. Не успел он взять бинокль, как заметил прыгающий свет.

– Машина, – объявил он.

Ринус стал проверять другие зоны, а Люми, не говоря ни слова, вставила пять патронов в снайперскую винтовку и передала ее Йоне.

Он быстро прикрутил прицел, выставил дуло в окно и стал наблюдать за машиной, приближавшейся по узкой дороге. Фары прыгали – машина попадала в выбоины на асфальте. За лобовым стеклом виднелось не меньше двух человек.

– Двое, – сказал Йона. – Остановились перед шлагбаумом.

Фары освещали дорогу до самого дома. Дверца открылась, и из машины вылезла женщина. Она огляделась, перешагнула канаву и отошла на выгон. Там она расстегнула джинсы, спустила их вместе с трусами и присела, широко расставив ноги.

– Просто остановились пописать, – констатировал Йона.

Он опустил ружье и снял прицел, однако не спускал глаз с приезжих.

Второй человек оставался в машине. Свет с приборной панели падал на кончик носа и брови.

Женщина поднялась и, застегивая джинсы, направилась к машине. На земле остался клочок туалетной бумаги.

Люми что-то буркнула и пошла на кухню. Йона не спускал глаз с машины, которая пятилась задним ходом.

Когда свет фар исчез из виду, он вынул из винтовки патроны и отложил ее в сторону.

Пройдя через комнату, он отодвинул занавеску, миновал лестницу и вошел на кухню. Люми стояла перед шумящей микроволновой печью. Печь пискнула и замолчала. Люми открыла дверцу, достала кружку с дымящейся лапшой и поставила на стол.

– Ты права, – сказал Йона. – Я боюсь Юрека. Боюсь потерять тебя, и именно этим он пользуется…Я считал, что единственный способ защитить тебя – это исчезнуть, затаиться… сама понимаешь.

– Папа, я только хотела сказать, что все это не может продолжаться вечно. – Люми села за стол.

– Знаю. Понимаю. Но если ты согласна побыть здесь еще немного, я вернусь в Швецию и встречусь с Юреком лицом к лицу.

– Почему ты так говоришь? – Люми пыталась не расплакаться.