– Ты мог позвонить в полицию.

– Так ведь и ты мог, – неожиданно отрезал Гарри. Он смотрел на Нэйтана ясным взглядом. – Столько раз за все эти годы с отцом, и ты, и твои братья, и твоя мать. Вы все были уже достаточно взрослыми, чтобы поднять трубку и кому-нибудь позвонить. Что вам мешало?

Нэйтан открыл рот, а потом закрыл снова.

– Я не знаю, – произнес он в конце концов.

Хотя все-таки знал. Он никогда не обращался ни к кому за помощью, потому что это просто не воспринималось как возможность. Все знали негласные правила: никогда не говорить никому, даже друг другу. И если бы он об этом и задумался, то не видел смысла просить того, кого просто-напросто нет рядом. Нэйтан, может, и не все понимал, но в душе он всегда ориентировался на простую непреложную истину: здесь ты сам по себе.

– Я позвонил в полицию однажды, – сказал Гарри, его лицо вновь стало непроницаемым. – Когда все стало совсем плохо между твоим отцом и твоей мамой. Вы с Кэмом были в интернате. Но можешь спросить Баба, держу пари, он прекрасно помнит. После этого твоя мама заставила меня пообещать никогда больше так не делать. От визита сержанта проблем стало только больше. И все кончилось плохо.

– Для мамы?

– Для Баба.

Они оба долго смотрели через двор, на могилы.

– Я знаю, Баб может казаться не прошибаемым, когда хочет, – сказал Гарри. – Но в детстве ему приходилось еще хуже, чем вам с Кэмом. Просто не забывай об этом, ладно? Не только для вас с Кэмом это были плохие времена.

Минуту Нэйтан молчал.

– Да, я знаю.

Гарри повернулся в сторону дома, и Нэйтан, проследив за его взглядом, заметил в кухонном окне Лиз. Она смотрела вниз и улыбалась, вероятно, разговаривая с кем-то из девочек. Черты Гарри были расслабленные, и впервые за все эти годы Нэйтан видел его открытый, незащищенный взгляд. Нэйтан смотрел, как Гарри смотрит на его маму, и внезапно, впервые в жизни он задумался, было ли что-то, помимо земли и местного ритма жизни, что держало его здесь все эти годы. Лиз отошла от окна, и моментально глаза Гарри вновь стали такими же непроницаемыми, как окна с закрытыми ставнями. Это произошло так быстро, что Нэйтан засомневался, не привиделось ли.

Эвкалипт зашелестел в потоке жаркого воздуха, и они оба обернулись к могилам.

– Я говорил на похоронах со Стивом, – сказал Нэйтан. – Он думает, Кэм напал в ту ночь на Джину.

Гарри только кивнул.

Нэйтан потрогал ключи в кармане, острые и с зазубринами.

– Как думаешь, что она хотела сказать, когда звонила?

– Не знаю. Может быть что угодно.

– Но, ты думаешь…