Numerus Unus встал с золотым скипетром в руке и начал многословную проповедь на латыни. Что-то о могучих корнях нашей древней веры. Клал я на весь сраный Собор Тридцати. Все, что имело значение, – поквитаться с Луи Цифером. Первый привлек мое внимание, только когда сказал «casus Luciferi» – Падение Люцифера.

– Архангелу Люциферу, свергнутому из Рая на Землю, была дарована власть над его тюрьмой, – сказал Первый. – Владыка Люцифер. Изгнанник. Состоящий из чистейшего духа. Незримая стихия. Бесчисленные тысячелетия древние почитали Люцифера. В эпоху палеолита был Рогатый Бог. Цивилизация подарила нам Бел-Мардука. Пазузу. Молоха. Сета. И многих других. Люцифер оставался невидимкой. Эфирный дух, влияющий на человечество бурями и чумой. Наводнениями и пожарами. Повелитель катастроф. Он правил страхом.

Яхве назначил назарянина Христом и живым богом среди людей. Люцифер осознал угрозу. Он нашел свое воплощение. Его чары довершала Корона Сатаны. Кем был первый коронованный? Навечно останется тайной. Владыка Люцифер сделал свой выбор, а затем учредил Собор Тридцати. Одиннадцать человек носили эту корону. Последняя коронация в 1737 году…

И зачем зря распинаться? Члены Собора и так знали эту хрень наизусть.

– …наше почтение, Сатана, за все, чего ты достиг. Эпоха Террора. Две мировые войны… – Как жаль, что Янош Сабор не слышал сейчас болтовни Первого. – …тяжкая ответственность. Мы призвали тебя пред нами, о Сатана, чтобы ты внял нашим жалобам.

Цифер как будто не слушал. Трудно сказать, когда пол-лица прячет золотая голова козла. Слово получил член собрания. Это у них называлось Testimonium. Unus передал змеиный скипетр Quinque и сел. Претензии этого парня касались побега Далай-Ламы из Тибета. Полгода назад Собор постановил его казнить. Цифер скрестил мускулистые руки, глядя куда-то вдаль, поверх головы Пятого.

Скипетр перешел к Девятому. Он плакался про революцию на Кубе. Месяц назад Кастро победоносно въехал в Гавану. В планы Собора входило коммунистическое государство в ста восьмидесяти километрах от американских берегов. Сатана же не трудился за кулисами и не помогал, а тешился вместо этого массовыми казнями.

– На пороге Третья Мировая война, – сказал Novem, – а Сатана отвлекается на расстрельные отряды.

Дальше встал Четырнадцатый. Мне не нравилось находиться так близко к центру внимания. Со всего стола уставились глаза. Quattuordecim говорил о том, что Эйзенхауэр отправил войска в Литтл-Рок[328]. Собор в течение двух лет обсуждал возможности, которые даровала сегрегация.

– Применил ли Сатана хоть одну из наших стратегий на дело? – Четырнадцатый поднял скипетр над головой. – Ни одного линчевания!