Но Карлотта ответила почти сразу. На заднем плане слышался шум людской суеты, разговоры по телефону – в общем, все соответствовало его расчетам.

– Здравствуй, Карлотта, это Хюльдар.

– Подожди минутку, я перейду в другое место. – Он услышал «цок-цок-цок» – постукивание шпилек, ее традиционной обуви, – затем звук закрывающейся двери, и снова ее голос: – Извини. Спасибо, что позвонил. Я не хотела разговаривать с тобой при других.

– Понимаю. Я тоже без компании. – Хюльдар все так же не выпускал Рикхарда из поля зрения, но тот, похоже, не собирался куда-то идти. – Однако не знаю, как долго я буду здесь один, поэтому нам лучше поторопиться.

– Да-да, у меня то же самое – я ожидаю клиента через десять минут.

Хюльдар мысленно чертыхнулся, что не подождал со звонком еще немного. Разговаривать с Карлоттой целых десять минут было для него слишком долго.

– Я, конечно, должен был позвонить тебе давным-давно. И попросить прощения за… Ну, сама знаешь… У меня нет другого оправдания, кроме того, что я тогда перебрал. А это, конечно, не оправдание. Когда я позвонил тебе после того, как Рикхард сообщил мне о вашем разводе, то так и не смог спросить, сказала ли ты ему что-нибудь. Да, знаю, думаю только о себе, эгоист я дерьмовый… Прости, пожалуйста, и за это тоже. Но в основном за то, что я втянул тебя во все это.

– Тебе не нужно ни за что просить прощения. Это я должна извиняться.

– Ты?

– Да, а что тебя так удивляет? Ты что, действительно думал, что я прямо-таки лишилась рассудка? Была парализована твоими чарами?

– Да нет… – Хюльдар решил, что не имеет права обижаться; он заслужил это, и даже больше. – Конечно, я так не думаю. Но все равно хочу это сделать, потому что попросить прощения у того, кто этого больше всего заслуживает, я не могу. Ты знаешь, о ком я говорю.

Хюльдар наблюдал, как Рикхард упивается вниманием своих коллег, – хотя он и не откидывал назад голову, взрываясь хохотом, не размахивал руками, не выказывал никаких других, присущих прочим людям, признаков восторга. Лишь тот, кто очень хорошо его знал, мог сказать, что он сейчас на седьмом небе от счастья.

– Мне очень хотелось бы извиниться перед ним, но думаю, что для его же блага ему лучше об этом не знать.

Хюльдар замолчал, мысленно умоляя Карлотту согласиться с его доводами. Но что, если ей захочется рассказать Рикхарду всю правду? Может, он переборщил с сожалениями и извинениями? Однако его опасения оказались напрасными – Карлотта была далеко не глупой женщиной, в этом ей не откажешь.

– О, бога ради, ничего ему не говори! У него и так проблем хватает.