Едва она встала на ноги, как ветер сбил ее обратно на землю. Его бешеные порывы все время меняли направление. Чтобы встать и двигаться дальше, пришлось согнуться пополам и наклониться почти лицом до земли. Тайфун грозно рычал, молнии освещали ночь яркими вспышками. Были моменты, когда Мойра, пытаясь бежать изо всех сил, падала на четвереньки, как регбист в рукопашной схватке или бегун на старте. Повсюду летали сорванные с деревьев листья и обломанные ветки. Дождь хлестал с такой силой, что ей казалось, будто по спине барабанит град. В одну секунду она промокла до костей.

Когда же, наконец, добежала до леса на краю кампуса, услышала сзади крики и с содроганием поняла, что за ней пустились в погоню и пытаются выяснить, в какую сторону она побежала. Но пока… Пока тайфун был серьезным препятствием, но одновременно и преимуществом: он не столько затруднял ее передвижение, сколько путал и дезориентировал преследователей.

«И сегодня ночью не летают дроны», – с облегчением подумала Мойра.

Обломок толстой ветки с такой силой ударил ей по голове, что в голове зазвенело. Потом прилетел еще один. Она потрогала лоб, но определить, что струится по лицу – кровь или вода, – в темноте было невозможно. Лес, искореженный и потрепанный бурей, был негодным убежищем, зато таил в себе множество опасностей. Надо было во что бы то ни стало его пройти, пусть это и очень трудно. Мойра без конца натыкалась на поваленные деревья и на кучи лесного мусора, задержанного в полете кустарниками, да еще приходилось уворачиваться от летающих веток.

Лес вокруг нее жалобно стонал и скрипел, ветер завывал – в общем, шум стоял неимоверный. Мойра подняла голову и увидела сквозь изодранные верхушки деревьев, как по небу с бешеной скоростью несутся облака. Невесть откуда взявшиеся пластиковые пакеты свисали с веток, как холодные медузы. Но они вызывали меньше всего беспокойства. Через несколько минут лес расступился, и Мойра оказалась перед открытой, чуть волнистой зеленой равниной, продуваемой насквозь порывами ветра.

Поле для гольфа…

Уже метрах в пяти от себя Мойра ничего не видела – по лицу хлестали потоки дождя.

Она двинулась по полю, низко нагнувшись и постоянно моргая, как близорукий, потерявший очки, а вместе с ними и видимость. И вдруг за спиной снова послышались крики и свистки, и сердце у нее снова пустилось вскачь. На поле, открытом всем ветрам, тайфун, дав себе волю, выл и бушевал в полную силу, и теперь ей приходилось передвигаться почти на четвереньках, касаясь пальцами травы. Порой возникало ощущение, что ее тащат за волосы и пытаются сдернуть с нее одежду, иногда порыв ветра вынуждал несколько метров пятиться назад.