Светлый фон
«Именно в страдании отрешаемся мы от владычества времени и суетных вещей, представая пред лицом глубочайшей из истин»

Это была одна из его самых любимых цитат.

Это была одна из его самых любимых цитат.

«Глубочайшей из истин…»

«Глубочайшей из истин…»

«От владычества времени и суетных вещей…»

«От владычества времени и суетных вещей…»

Автомобиль, подскакивая на ухабах, продвигался среди зарослей кустарника, и он ощущал, как поднимается лихорадочное беспокойство надежды. Он любит Элизабет, а Элизабет любит эту девушку. Он думал, что это сработает, и в тени башни уже чувствовал себя убежденным, как никогда.

Автомобиль, подскакивая на ухабах, продвигался среди зарослей кустарника, и он ощущал, как поднимается лихорадочное беспокойство надежды. Он любит Элизабет, а Элизабет любит эту девушку. Он думал, что это сработает, и в тени башни уже чувствовал себя убежденным, как никогда.

«От владычества времени и суетных вещей…»

«От владычества времени и суетных вещей…»

Выбравшись из машины, внимательно оглядел край леса и поляну. Никакого движения – вокруг никого. Открыв машину, достал брезент, ведро и десять галлонов воды. Он предпочел бы подержать эту в башне еще денек, но все развивалось слишком быстро и могло покончить с Элизабет.

Выбравшись из машины, внимательно оглядел край леса и поляну. Никакого движения – вокруг никого. Открыв машину, достал брезент, ведро и десять галлонов воды. Он предпочел бы подержать эту в башне еще денек, но все развивалось слишком быстро и могло покончить с Элизабет.

Это обязательно случится.

Это обязательно случится.

Он чувствовал это.

Он чувствовал это.

И жутко этого боялся.

И жутко этого боялся.

Вытащив электрошокер, захлопнул дверцу и еще раз обвел быстрым взглядом поляну, окруженную со всех сторон высокими деревьями – крошечный пятачок травы, сорняков и обломков каких-то проржавевших механизмов.