Услышав за стеной резкие голоса, он убавил звук телевизора и прислушался.

Это были мужчина и женщина. Они говорили громко, но не ссорились. Женщина вдруг рассмеялась, а потом хлопнула дверь в их комнату.

Томми бросился к своей двери и приник к замочной скважине. Мужчина лет сорока в сером костюме остановился в коридоре, прикурил небольшую сигару и направился к лестнице.

Томми снова уселся на кровать и сделал звук погромче.

А что теперь?

Он оказался в Канзас-Сити с тремя тысячами долларов в кармане. Хотя он еле передвигал ноги, потому что не спал, ему, несмотря на усталость, хотелось прямо сейчас выйти в город, увидеть людей и насладиться свободой. Но куда податься?

Один в чужом городе, в котором у него никого не было.

Досмотрев фильм, Томми принял душ, сидя в ванне и проклиная слабый напор воды, будто через силу вытекавшей из лейки.

На стене в ванной висело большое округлое зеркало. Не вытираясь, Томми стал разглядывать свое загорелое тело и мускулы, которые он с таким усердием накачивал. Это было тело мужчины, созданного для того, чтобы восхищать женщин во всем мире.

При одной лишь мысли о бесчисленных красотках, ждавших его за пределами гостиницы, он испытал дикое возбуждение и стал игриво похлопывать головкой члена по низу живота.

Завтра он заглянет в какую-нибудь бакалейную лавку и украдет выпивку. Отныне он будет баловаться ею каждый день.

Дверь в соседнюю комнату снова хлопнула, и Томми расслышал через стенку уже другой мужской голос.

Он с любопытством приложил ухо к стене.

Женщина говорила совсем тихо. Мужчина рассмеялся. Звучно, как мистер Холмс.

Затем Томми услышал, как скрипнул стул, закрылось окно – и пробудилось желание.

Кто эта женщина, принимавшая у себя одного мужчину за другим? Ну конечно, проститутка, что для такой невзрачненькой гостиницы было неудивительно. Судя по голосу, она довольно молодая, и Томми представил, что у нее длинные волнистые рыжие волосы, пухлый рот, точеная фигурка и аппетитные груди, словно созданные для того, чтобы их вволю лапали. В общем, полная противоположность толстухе Харпер, усмехнувшись, подумал он. Харпер Лейстер, одна из редких потаскух, еще встречавшихся в Эмпории, стала со временем местной знаменитостью. Ей было лет пятьдесят, она жила на Уилшир-драйв, в квартире, куда так и шастали разные типы. По слухам, через нее прошла половина школьников мужского пола – одним не терпелось лишиться девственности, другим хотелось набраться сексуального опыта, прежде чем блеснуть им перед своими подружками. Дилан признался Томми, что и сам переспал с ней, когда ему только-только стукнуло четырнадцать. И Томми частенько посмеивался над другом, потому как сам ни за что на свете не посмел бы прикоснуться к ней, с ее оплывшим брюхом и отвисшими сиськами… Не говоря уж о том, чтобы сунуть свой член в ее дырку, кишащую, как он думал, всевозможными микробами.