– Думаешь, у Венансио-младшего нет документов?

– Возможно, в этом причина того, что мы до сих пор ничего про него не знаем. Усыновление было нелегальным, никаких записей не осталось. Младенец, отданный матери, у которой не было беременности. Быть может, они не знали, как узаконить сложившуюся ситуацию, а мальчик тем временем вырос без документов.

– Дикость какая… Что до смерти супругов Лопидана, надо бы поискать в архивах, не было ли в тот день в Исарре дорожно-транспортного происшествия с жертвами, – сказала Эсти.

– Да, можно. Мы это обязательно сделаем, но я считаю, что первым делом надо поехать в Исарру поговорить с соседями. Это маленькая деревня, в таких местах ничего не забывают. Найдем кого-нибудь, кому охота поговорить.

Мы довольно долго бродили по Исарре, осматриваясь. Железнодорожные пути поделили деревню на две части, правая – гораздо более современная: трехэтажные многоквартирные дома, магазины…

Мы прошли по мосту, проходящему над рельсами, и оказались в старой части города среди хорошеньких красно-белых домиков, по всей видимости недавно отреставрированных. Поискали церковь и вскоре вышли на площадь, где бабушки гуляли с внуками и дышали свежим вечерним воздухом.

– Добрый вечер, вы местная? – спросила Эсти женщину лет шестидесяти, которая гонялась с бутербродом за мальчиком на трехколесном велосипеде.

– Да, я отсюда. Вы заблудились? – спросила она, останавливаясь, чтобы отдышаться.

– Не совсем. Мы ищем кого-нибудь из семьи Лопидана.

– Уфф… Тут я вам ничем помочь не могу. Уехала в Виторию в юности учиться, а теперь вернулась, потому что вышла на пенсию. Но мой отец наверняка их знает. Его зовут Кастро; может, он вам что-то подскажет. – Она кивнула на двух старичков, которые задумчиво сидели на лавочке.

– Дон Кастро? – спросил я, подойдя ближе.

– Просто Кастро. Я не мэр и не чиновник, – сказал один из них. Его подбородок резко выдавался вперед, как у немца или австрийца.

– Вы прожили в Исарре всю жизнь?

– Именно так. Уехал на время, когда парней из моего призыва отправили на битву при Вильярреале.

– Возможно, вы служили с моим дедом, – предположил я.

Старичок оживился, придвинулся, и я уселся на скамейку с ним рядом.

– А скажите, вы были знакомы с кем-нибудь из семьи Лопидана? – продолжал я.

– Это те, что пчел разводили?

– Они самые. Венансио Лопидана и его жена.