— Ну и, — Антон Александрович потер руки, предвкушая интересное повествование, — рассказывайте, как вы всю эту историю раскрутили.

Илья осуждающе взглянул на уставившуюся в полированную поверхность стола Шестакову, затем перевел взгляд на Летягина.

— Я правильно понимаю, что у Ирины Владимировны есть чистосердечное признание, и в деле зафиксирован факт добровольной явки и содействия следствию?

— Правильно вы понимаете, — усмехнулся подполковник, — что бы вы сейчас здесь ни рассказали, в деле останется именно так. Добровольная явка, признание, содействие. Полный комплект.

— Ну хорошо, — кивнул Илья, — тогда непонятно.

— Непонятно что? — уточнил Летягин.

— Непонятно, что вам самим может быть в этом деле неясно.

— Знаете ли, — подполковник обменялся быстрыми взглядами с Шестаковой, — мы ведь люди простые, провинциальные. Надо сказать, что и Среднегорск — это тоже, в некотором роде, провинция, особенно если смотреть из глубин Московских колец, но ведь это одновременно и столица. Нашей ненаглядной области. Так что в сравнении с вами, дорогой Илья Олегович, наш с Ириной Владимировной кругозор гораздо более ограничен в силу объективных причин. А посему не сочтите за труд объяснить, каким именно образом вы пришли к выводу, что в убийстве Мещерской виноват не ваш брат, а тетка. — При этих словах Летягин ехидно подмигнул Илье. — Все же полностью исключить своих родственников из дела вам не удалось.

— Я уже как-то говорил Ирине Владимировне, — Илья сделал вид, что не обратил внимания на иронию Летягина, — что задачи доказать невиновность Лунина, или, в свете последних событий, кого-то из Луниных, у меня нет. Задача была лишь одна — найти настоящего преступника, ну а то, что человек, которого изначально задержали, невиновен, было для меня очевидно.

— Очень интересно, — заулыбался подполковник. — И из чего эта самая очевидность проистекала?

— Я тоже иногда выпиваю, — смущенно признался Илья.

— Я тоже, — несколько удивленно кивнул Летягин, — давайте все же ближе к делу.

— А это и есть по делу. Человек, который выпил свою обычную, заметьте, весьма немалую дозу и лег после этого спать, проспит несколько часов как убитый. Он может, конечно, встать среди ночи, по нужде или потому, что в горле пересохло, но вряд ли он поднимется с кровати спустя всего пару часов после того, как на ней оказался.

— Ну, это допущение, — махнул рукой подполковник, — спьяну всякое быть может.

— Спьяну — да, а вот во сне — вряд ли, — стоял на своем Лунин. — К тому же появляется вопрос: зачем Лунин вышел из дома? Захотел еще выпить? Спиртного у него и дома в избытке.