Послесловие автора
В то время как сам по себе приют Святой Маргариты никогда в действительности не существовал и стал плодом моей писательской фантазии, в его описании слились подлинные черты многих подобных заведений и истории их обитателей, почерпнутые мной в ходе подготовительного исследования из различных источников. И ужасающие условия содержания в них девушек, изображенные в романе, полностью соответствуют трагической реальности. Распространено заблуждение, что настолько жестокие нравы царили главным образом в приютах для матерей-одиночек в Ирландии, но известно и о нескольких приютах на территории Великобритании, где творилось такое же насилие и беззаконие.
Приведу пример. В своей книге «Детская прачечная для незамужних матерей» Анджела Патрик пишет о том, как в 1963 году ее отправили в женский монастырь в Эссексе, «методы управления которым напоминали викторианский работный дом»[17], где после восьми недель содержания она была «насильственно принуждена отказаться от своего сына». Я уверена, что в нашей стране до сих пор живут тысячи женщин, не по своей воле отказавшихся от собственных детей, но сохранивших «позорную» тайну в глубинах своих душ, скрывая секрет от мужей, от рожденных позже детей и от самых близких друзей, поскольку так и не смогли избавиться от стыда. А именно на соблюдении тайны и строили свое благополучие эти весьма прибыльные учреждения.
Тот факт, что еще совсем недавно младенцев противоправно отбирали у матерей, впервые привлек мое внимание, когда я прочитала интервью Стивена О’Риордана, который много лет боролся за справедливость для сотен тысяч женщин, ставших в буквальном смысле узницами ирландской сети, так называемых прачечных Магдалины.
Узнав о «наводившем ужас физическом и психологическом насилии», от которого многие десятилетия страдали молодые женщины, попавшие в сети прачечных Магдалины, я задалась вопросом: достаточно ли для них извинений, принесенных им премьер-министром Ирландии недавно, 19 февраля 2010 года? Ни одна монахиня, ни один священник из тех, кто непосредственно причинял им невыносимые страдания, так и не извинился перед своими жертвами публично. Все они, по странным причинам, остались вне поля зрения средств массовой информации. Посетила меня и другая, крайне огорчившая меня мысль. Ведь многие из этих насильников и изощренных мастеров психологических пыток уже успели за прошедшее время мирно скончаться в своих теплых постелях, в полной уверенности, что их совесть совершенно чиста.
Однако истинное возмущение вызвали у меня не «зловещие монахини», осуществлявшие лично систематическое насилие над тысячами девушек и детей. Монахини были всего лишь неприглядным лицом преступной системы. На деле же столь мрачные зверства творились по вине гораздо более широких кругов общества, в котором жили эти девушки: их родителей, дядюшек и тетушек, врачей, юристов из органов местного государственного самоуправления, работников агентств по усыновлению и всех тех, кто делал вид, что ничего особенного не происходит.