– Ты умеешь искать лучше всех… – прошептала Мари, целуя меня. – Лучше, чем кто бы то ни было… – Она перевела взгляд на Элли и похлопала по одеялу рядом с собой. – Мы подождем тебя здесь. Нам… надо о многом поговорить.

Я покачал головой.

– Мне действительно нужно…

Мари перевела взгляд на полку на стене. Там стояли по порядку все мои книги – зачитанные, с загнутыми страницами, с подклеенными скотчем переплетами.

– Я прочла их все, – проговорила она, снова ложась и опуская голову на подушку. – От первого до последнего слова.

– Но откуда ты…

Она не ответила, но на ее бледных губах появилась довольная улыбка. Не отрывая от меня глаз, Мари обеими руками взяла Элли за запястье.

– Я хочу рассказать тебе о твоем отце, – сказала она, повернув к ней голову. – И о том, как он меня спас.

Элли посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых застыл невысказанный вопрос, но я только покачал головой. Перед моими глазами все еще стояло беспомощное лицо Летты с видео, в ушах громко тикали уходящие секунды. Телефон у меня в руках продолжал звонить.

– Иди… – произнесла Мари с мягкой улыбкой. – Иди, только… возвращайся. Я должна многое тебе сказать…

– О ее отце? – пробормотал я. На большее мне не хватило сил.

Мари снова улыбнулась.

– За всю жизнь мы с тобой сделали правильно только одну вещь… И вот она, перед нами.

Я взглянул на Элли. Она моя дочь?.. Но как?!.

Телефон замолчал, и это странным образом помогло мне прийти в себя.

Наклонившись, я поцеловал Мари в губы, коротко кивнул Элли и, выскочив из коттеджика, побежал по тропе обратно к берегу. С разбега запрыгнув в «Китобой», я запустил двигатель, дал задний ход и сразу же вызвал Боунза. Пока в телефоне раздавались гудки, перед моим мысленным взором стремительно прокручивались, сменяя друг друга, два драматических слайд-фильма, составленных из только что увиденных картин и образов. Вот Мари, вот ее кровать, вот кислородный баллон и печать смерти на лице. Сколько она здесь прожила? И сколько еще проживет? Как она сюда попала? Какую боль ей пришлось вытерпеть? А как же то последнее видео, на котором она привязала к ноге ведро цемента? Где она пряталась все эти годы?

Ответить на все эти бесчисленные вопросы я не успевал, потому что уже в следующее мгновение передо мной вставало лицо Летты – беспомощное, одурманенное наркотиком. Обмякшие руки раскачиваются в одном ритме с подскакивающим на волне катером. Голая нога в объективе камеры. Зловещий смех за кадром.

Боунз прислал мне последние координаты «Демона» и его курс. По его данным, катер направлялся на запад, к островам Драй-Тортугас. Я развернулся в указанную сторону и дал полный газ, отчего «Китобой» едва не выскочил из воды. Пришлось отрегулировать наклон транцевых плит и двигателя. Через пять секунд я уже несся по воде со все возрастающей скоростью. Пятьдесят три мили в час. Пятьдесят четыре… Я еще немного уменьшил наклон двигателя, и GPS показал шестьдесят пять миль.