— Вернуло куда, миссис Холлс?

Мой голос срывается на крик:

— Прошу… я не могу!

— Очень хорошо. Я уважаю тот факт, что вы до сих пор находитесь в уязвимом состоянии. Мы вернемся к этому позже. Можете рассказать суду, что делали после?

Я уже разговаривала об этом и с Барбарой, и с психотерапевтом в тюрьме. Но теперь деревенею, осознавая, что все взгляды устремлены на меня. Я не хочу говорить. Если я это произнесу — оно станет реальностью.

— Миссис Холлс. Пожалуйста, ответьте на вопрос. Суду необходимо знать правду. — Барбара нарочно говорит жестко. Она предупредила об этом заранее. Она должна упредить скептицизм стороны обвинения.

Я пытаюсь взять себя в руки.

— Я… я побежала домой, чтобы сообщить Роджеру. И увидела, что он все еще разговаривает по телефону. Он ходил туда-сюда и спорил с кем-то. Просил о чем-то.

Я едва могу вздохнуть.

— Интуиция подсказала мне, что он до сих пор разговаривает с Кэрол, хотя я не могла как следует расслышать слова. Он даже не вышел искать Джоша. Он…

Я набираю в грудь побольше воздуха. Барбара мягко кивает мне, словно желая придать сил.

— Я распахнула двери и закричала на Роджера — что он убил Джоша, потому что из-за него я не уследила за внуком.

Я прерываюсь. У меня першит в горле. Я не могу дышать.

— И что случилось потом?

— Он оттолкнул меня, как будто человек, с которым он разговаривал, гораздо важнее. Я упала лицом на стол и повредила зуб. Позже он стал шататься и выпал.

Я замолкаю на секунду, проводя языком по щели, которая до сих пор там.

— После этого я помню все только урывками. Лицо Роджера — красное и злое.

Я не говорю им, что лицо, которое я действительно видела, — было лицо моего отца после происшествия с Майклом.

— Я не помню, как убежала. И как разговаривала с Джо, по словам свидетелей. И как она отдавала мне свою одежду.

— А как вы оплачивали автобусный билет?