– Им уже сообщили. Если найдут семью, я тоже поеду. Вопрос в том, готова ли ты поехать? Детям обязательно понадобится профессиональная помощь. – Он затянулся сигаретой и добавил: – По крайней мере, будем надеяться. О другом варианте не хочется и думать.

Фрейя ответила не сразу. Не самая близкая поездка в темноте с Хюльдаром была не совсем тем, что она выбрала бы прямо сейчас.

– Что будет с этой парой?

– Трудно сказать. Если Орри говорит правду, то может отделаться предупреждением. Конечно, ему следовало сообщить об этом давно. Возможно, он попытается заявить, что никогда не верил, что Дагмар на самом деле осуществит свои планы, но после событий последних дней это уже плохая отговорка. Когда имя Бенедикта Тофта появилось в СМИ, Орри должен был понять, что Дагмар, возможно, претворяет в жизнь свой план мести. Если б он пришел в полицию уже тогда, Торвальдюр и его дети были бы в безопасности, даже если б спасти Кольбейна мы уже не успели.

Фрейя кивнула и втянула руки в рукава – мороз начинал покусывать.

– Думаешь, он лжет?

– Нет. Но у правды много версий. Вот так он это видит. Она может увидеть то же самое по-другому. – Хюльдар в последний раз затянулся сигаретой и затушил ее. – Тебе он как это подал? Твой вариант может отличаться от того, который он скормил мне. Иногда несовпадения могут сказать о многом; ни один лжец не может продумать все детали, когда начинает изобретать.

– История получилась длинная; не уверена, что смогу повторить ее, ничего не упустив. Но основные моменты я помню.

– Валяй.

– Началось вполне нормально. Орри рассказал, как сильно потрясла их смерть Ваки. Поначалу казалось, что горе повлияло на них одинаково, но со временем стало ясно, что Дагмар хочет – как он это выразился? – все время смотреть в зеркало заднего вида, тогда как ему интересно видеть дорогу впереди. Окончательно их развела встреча с Трёстюром, который приехал посмотреть на них после суда над его отцом. Они столкнулись с ним и Сигрун, когда дети явились для дачи показаний, и хотя Орри не хотел говорить, что именно произошло, он признал, что их с Дагмар поведение не делает им чести. Плохо обошлись с детьми и на похоронах Ваки. Казалось, ему было стыдно, и он подчеркнул, что в то время они не были сами собой. В их глазах именно Сигрун запустила цепь событий, которые привели к смерти Ваки.

– Это совпадает с тем, что он рассказал мне. Эмоциональной чепухи, конечно, поменьше, но в других отношениях очень близко. Что он сказал об Эйнаре Адальбертссоне?

Фрейя с удовольствием засунула бы реплику об «эмоциональной чепухе» Хюльдару в глотку, но обнаружила, что у нее совсем не осталось сил. Да и чего ради; он имеет право на свое мнение и может жить в соответствии с ним – как дикарь, каким, собственно, и является.