— Давай выясним.

28

28

Морриган совсем не похожа на меня.

Ну и плевать. Моя дочь гибкая и хрупкая, а у меня пышная фигура. Ее никогда не назовут чувственной женщиной. Моя кожа бледно-шоколадная, а у нее — почти прозрачная, с розоватым оттенком. Тонкие, воздушные черты лица — практически полная противоположность моих толстых скул и бровей. Во мне гены предков, которые вкалывали под палящим солнцем. Ее же предков я не знаю.

В ее светлых глазах и красивых волосах я узнаю черты ее настоящей матери. И все-таки Морриган для меня как родная дочь.

Есть много способов прервать беременность, и моя мать знала большинство из них. Она прекрасно разбиралась в травах… и в ядах. Она знала, как сильно может ударить по женскому организму отторжение растущей в нем новой жизни. Она отказывалась делать операционные аборты — только продавала зелья. Тем, кто просил зелья, Оливия не отказывала. Ее единственное условие: беременность еще не должна быть заметна. Если у пришедшей женщины хотя бы чуть-чуть вырос живот, Оливия отсылала ее к врачу. Такие посетительницы часто злились, кричали на нее и винили во всем. Но моя мать твердо стояла на своем.

Я была дома, когда первого февраля из-за Каскадных гор, из Салема, к нам приехала мать с взрослой дочерью. Я почувствовала их нерешительность еще до того, как они вошли.

— Они колеблются, — шепнула я матери, когда они появились на пороге. — Девушка боится, что совершает ошибку, а мать растеряна. — Я сделала паузу. — Цель их визита противоречит зову их сердец.

Женщины вошли. Мы узнали, что девушке семнадцать, она учится в старшей школе — лучшая в классе — и ее приняли в колледж со стипендией. И слава богу, как сказала ее мать. Они очень бедны, и об оплате учебы не могло идти и речи. Она первой в семье поступит в колледж.

Два теста на беременность подтвердили опасения дочери. Она подсчитала, что находится на третьем месяце. Клялась, что предохранялась, и была потрясена, когда месяц спустя обнаружила, что беременна. До отъезда в колледж оставалось семь месяцев.

Мама подала им чай. Я почувствовала запах травяного успокоительного настоя. Девушка не взяла чашку и смотрела на нее так, словно там яд.

— Там нет ничего опасного, — сказала я, ощутив запах ее страха. — Прежде всего надо поговорить.

Девушка взяла чашку дрожащими руками и неохотно сделала глоток.

Большие невинные голубые глаза. Несмотря на потрясающие успехи в старшей школе, она все еще ребенок. Я с легкой завистью смотрела на ее прямые светлые волосы. Мне всегда хотелось иметь такие же. Даже в зрелом тридцатилетнем возрасте я завидовала ее подростковому совершенству. И все же безденежье было заметно. Их машина оказалась почти такой же старой, как у моей матери, а одежда — сильно изношенной и тщательно заштопанной. Вокруг обеих витал кислый запах отчаяния.