– Для кого?

Мандарин не знает, как ему лучше ответить, и слова «Как быть с обычными горожанами?» застревают у него в горле. Он понимает, что не сможет сделать ничего для ни в чем не повинных свидетелей.

– В поезде много людей; может начаться паника, если люди услышат выстрелы.

– В поезде не так уж много людей, – просто отвечает Минэгиси.

– На самом деле, господин Минэгиси, практически все места заняты, – без колебаний лжет Мандарин. Он не думает, что есть какой-то способ, которым Минэгиси мог бы узнать, сколько человек сейчас едет на поезде.

– Они не заняты. Я скупил бо́льшую часть билетов.

– Вы… скупили их?

– Как только я узнал, на каком поезде поедет мой сын, я забронировал все доступные места.

– Все?.. – голос Мандарина срывается, когда он слышит эту неожиданную новость. Но затем к нему возвращается его обычный скептицизм. «Это не невозможно, конечно, но зачем ему могло понадобиться это делать?»

– Я хотел избавиться от как можно большего числа переменных. Понизить свои риски. Кто знает, что может произойти в синкансэне… Чем меньше в нем пассажиров, тем проще вам двоим довезти моего сына в безопасности. Разве я не прав?

«Совершенно не прав. Ты думал, так нам будет легче его защитить, но вместо этого он мертв». Мандарин борется с желанием рассказать Минэгиси правду. И, помимо прочего, среди небольшого количества обычных пассажиров в поезде едут несколько профессионалов. Стратегия выкупа свободных билетов, кажется, не принесла Минэгиси никакой пользы, и его сын поплатился за его предусмотрительность.

– Сколько же это стоило? – вместо этого спрашивает Мандарин.

– Не так уж много. В каждом вагоне по сто мест, так что получилось меньше тысячи билетов.

Мандарин хмурится. Его не удивляет, что финансовые стандарты у Минэгиси иные, нежели у него, – у большинства людей, которые нанимают его и Лимона, совсем другой уровень жизни, – но то, как он потратил деньги в данном случае, кажется ему глупым. Чего он этим добился? И почему не подумал о том, что проводникам может показаться странным, что большинство мест забронированы, но в действительности в поезде так мало пассажиров?

В телефоне раздается звенящий смех маленькой девочки. Скорее всего, это дочь Минэгиси от его любовницы. Мандарин не может увязать в голове мирную домашнюю сцену, которую он себе представляет, с кровавыми событиями, которые происходят сейчас в синкансэне. «Как может Минэгиси весело проводить время со своей дочерью, одновременно беспокоясь о том, что его сын и наследник в опасности? Единственное объяснение этому – то, что его система ценностей совершенно иная, нежели у обыкновенного человека, или же у него искажены понятия о душевных связях между людьми».