– Слушай, – Мандарин поворачивается к Нанао и быстро объясняет ему: – Когда поезд остановится, нам нужно будет выйти на минуту на платформу.

– Это Минэгиси так сказал?

– Его люди ждут на станции. Я должен выйти на платформу с его сыном и его чемоданом. Его люди проверят, всё ли в порядке.

– Но это, – Нанао показывает пальцем, – другой чемодан.

– Верно. А ты – не сын Минэгиси.

– Что?

– Все, что нам остается, – это попробовать соврать, чтобы выпутаться из всего этого. И чемодан, и сын – фальшивки. Просто веди себя тихо, слышишь меня, просто стой рядом и ничего не делай.

Нанао и так стоит рядом, не в состоянии осознать, что ему говорит Мандарин.

– Я?

Замедляясь, синкансэн дергается, так что они все едва не падают вперед, затем назад. Мандарин не может удержать равновесие, опираясь только на ноги, и хватается за стену рукой.

– Ты прикинешься сыном Минэгиси, понял меня?

Поезд продолжает сбрасывать скорость, уже двигаясь вдоль платформы станции Сэндай.

– Но ведь… – Нанао начинает нервно озираться. – Что же я должен…

– Просто пойдешь со мной.

В их разговор неожиданно вмешивается мальчик:

– Разве не лучше было бы просто проигнорировать инструкции? Если вы не выйдете из поезда, эти люди не смогут понять, что с вами происходит, верно? А пока они не владеют ситуацией, полагаю, они ничего не станут предпринимать. Вы просто скроете истинное положение дел, оставшись внутри, и они ничего не успеют сделать до того, как синкансэн отправится.

«Разве ребенок мог бы сказать что-то подобное?» Мандарину это не нравится. В предложении мальчишки, конечно, есть смысл, но он не хочет сейчас менять свой план.

– Если мы не выйдем на платформу, эти люди войдут в поезд. Все они. Мы не хотим, чтобы это произошло.

Дверь открывается. Пассажиры начинают один за другим выходить из поезда.

– Идем, – говорит Мандарин Нанао.