Сергей не стал спорить, и теперь Ирина в последнюю минуту давала женщине время для того, чтобы она успела по-настоящему осознать свое положение и испугаться.

Не спорил и Сергей, все исполнял по одной простой причине. Он теперь действительно «втянулся» и знал, что Ирина права — то ли сыграл секрет мордовского волшебства, то ли что еще… Но ему было известно — после трапезы их непременно ждет неслыханная, безмерная, безграничная страсть…

Оба супруга превратились в своего рода наркоманов. Вкус крови, запах человечины дурманил их. Они тянулись к нему каждый день, и с каждым разом тяготение становилось все сильнее.

Сергей при этом продолжал ходить на работу и выполнять свои обязанности. Только он перестал поддерживать отношения с товарищами. Это закончилось. Кто-то из прежних приятелей обиделся, кто-то забыл о нем, но его это больше не волновало. Теперь он жил как бы в своем особом мире, где не было места ничему, кроме отчаянных глаз жертвы, кроме ярких кусков нежного мяса на полу… И кроме непременного прощального поцелуя в мягкие податливые губы мертвой холодеющей головы…

Ирина уволилась с работы. Она сказала, что теперь так вошла «во вкус», что боится иметь дело с маленькими пациентами.

— Боюсь, что просто могу кинуться и загрызть прямо в кресле, — усмехаясь, призналась она мужу. — Сидит ребеночек, кричит в кресле. А горлышко беленькое так и трепещет… Вот я и думаю: «Сейчас брошусь и зубами разорву. Вот прямо сейчас». Так что лучше я дома буду сидеть, так безопаснее.

Последнюю жертву — женщину с вокзала — она привела сама. Ей захотелось немного поговорить с мертвой перед тем, как съесть ее.

* * *

Мы с Валентиной приехали в Белогорск сразу после свадьбы и окончания института.

Клуб, в который меня назначили директором, оправдал мои самые худшие опасения. Я прекрасно помнил его, но за время моего отсутствия в родном городе он еще больше обветшал и превратился просто в большой сарай.

В отделе культуры исполкома мне сказали, что средств на ремонт нет и не предвидится. Что если я сам найду спонсоров, то могу ремонтировать его, да и вообще делать что угодно. Но какие спонсоры в нашем Белогорске?

А даже если бы и нашлись потенциальные спонсоры, они предпочли бы помочь кому-нибудь другому, а не морально устаревшему клубу на окраине…

Днем клуб стоял совсем пустой, по вечерам в одном маленьком зале проходили занятия аэробикой для семи престарелых женщин, и еще были два кружка для подростков — макраме и вязания. Ходили туда по десять девочек от двенадцати до семнадцати лет.

Это называется «платная сеть», за счет которой умные методички из министерства советуют мне выживать и содержать учреждение культуры… Да этих копеек, что выручались от трех кружков, не хватало даже на то, чтобы заколачивать щели в стенах нашего клуба.