* * *

Выходили из квартиры так же, по одному. Но когда Гена начал запирать замок, дверь квартиры напротив внезапно открывалась, и на пороге возникла старенькая бабушка, одетая в длинный красный халат с цветами. На варикозных ногах у неё красовались розовые тапки, а полностью седые волосы пожилая дама собрала в высокий пучок.

– Вы кто? – взвизгнула она дребезжащим голосом. – Зачем полезли в чужую квартиру? А, я поняла! Воры! Помогите! Грабят!!!

– Тише, спокойно! – тут же подскочил к ней Гена, и затолкал бабулю в квартиру. Все, не сговариваясь, поспешили следом.

Только когда Барсуков представился женщине, показав документы (Юра тоже автоматически достал удостоверение, а Ваня, замешкавшись, начал судорожно рыться по карманам, но поняв, что опоздал с этим, решил прекратить поиски) и объяснив, что в ходе следствия им пришлось посетить квартиру Артёма.

– А в чём он подозревается? – проскрипела она. – Что Артём мог натворить?

– Кто там, ба? – послышался из недр квартиры девчачий голос.

– Анечка, это ко мне! – крикнула бабушка. – Внучка моя, – пояснила она. Там же, вдали, раздался хлопок закрывшейся двери.

– Честно говоря, пока мы и сами не знаем, на что он способен, – пожал плечами Юрий. – Но, может быть, вы нам подскажете? Как ваше имя – отчество?

– Тюркина Леокадия Ивановна, – охотно представилась старушка. – Тысяча девятьсот тридцать девятого года рождения. Но все предпочитают звать меня баба Лёка.

Она рассмеялась.

– Леокадия Ивановна… эээ… баба Лёка. Понимаете, Артём, он… он пока только подозреваемый. Не обвиняемый. Но то, в чем он подозревается, весьма серьёзно. Настолько что мы просим вас ни за что не разглашать никому о нашей с вами беседе. Да, сегодня пока что беседе, поскольку она носит неофициальный характер, без протокола и прочих формальностей. Убедительно просим – и это касается вашей же безопасности. По нашим данным, Артём может быть очень опасен, и, если ему станет известно, что под него «копают» – он разозлится и расправится со всеми, кто, по его мнению, может что-то о нем рассказать.

По мнению Гоши, это был чистый блеф со стороны товарища, связанный с целью проводить расследование максимально незаметно – насколько это возможно. А бабушка, в ужасе рассказывающая всему дому о полицейских, ищущих улики против их соседа Михайленко, который подозревается в серьёзных преступлениях, могла существенно этому помешать.

Старушка в ужасе прижала ко рту морщинистую ладонь.

– Нет, вы что! Конечно, никому не скажу о вас! Да пойдёмте в комнату, поговорим. Аня закрылась в своей, она нас не услышит. Если что, я скажу, что вы за Герой, алкашом с первой квартиры – он ларьки грабил, сидел, недавно вернулся. Да я уверена, он опять возьмётся за старое, скотина такая, тьфу!