— Ладно, тогда идемте.

И он почти силой увлек ее к лестнице.

— Наклонитесь чуть-чуть.

Розовый, но не греющий солнечный луч наискось перерезал холл. Голос Клементины затих.

— Вон там, прямо под нами, — сказал Реми.

Он ожидал услышать крик, но Раймонда, схватившись за перила и подавшись вперед, словно ее толкнули, молчала — только руки задрожали.

— Насмерть разбился, — прошептал Реми. — Вроде бы несчастный случай — чего тут долго думать, а только… Случай ли?.. Вы точно ничего не слышали?

Раймонда медленно обернулась: глаза безумные, плечи трясутся, словно в приступе кашля. Реми обнял молодую женщину за талию и повел обратно в комнату. Он больше ничего не боялся. Последнее слово в некотором роде осталось за ним. И бой за свободу в некотором роде выигран. Конечно, победа еще не полная. Не окончательная. Все так перепуталось — чертовски трудно разобраться. Но одно теперь ясно: он разорвал замкнутый круг.

Нет, он не убивал дядю. Но во всей этой истории ему была предначертана своя роль — еще с тех пор, когда он был всего-навсего больным ребенком. И теперь он вступил в игру. Он запустил механизм событий, которые отныне будут надвигаться снежной лавиной. Он словно дал залп из ружья и слушает теперь раскаты своего выстрела.

Раймонда опустилась на неубранную постель. Два солнечных луча, пробившихся сквозь решетчатые ставни, ударили в бок старинного шкафа, заскользили по креслу с грудой одежды на нем, лизнули ободок графина с водой и добрались до лица Раймонды, наложив на него решетчатую тень.

— Полицейские будут нас расспрашивать, — начал Реми. — Так вот: о вчерашней ссоре упоминать ни к чему. Они же невесть что подумают… а я, поверьте мне, из комнаты ночью не выходил… Раймонда, вы верите мне? Да, я желал ему смерти. И, пожалуй, не сильно удручен случившимся. Но, клянусь, ничего такого не делал, и даже не пытался… Разве что подумал, будто у меня — дурной глаз…

Реми вымученно улыбнулся:

— Ну давайте, скажите: «Да, у тебя дурной глаз». Раймонда молча покачала головой.

— А что это вы на меня так смотрите? — спросил Реми. — Может, у меня что-нибудь интересное на лице?

Он подошел к туалетному столику, наклонился к зеркалу: челка, синие глаза, острый подбородок — мамин.

— Да, я похож на нее. Так ведь не больше, чем вчера или позавчера.

— Замолчите же! — взмолилась Раймонда.

На туалетном столике, рядом с несессером, лежала пачка «Балтос»; Реми взял сигарету и закурил, прищурив глаз от дыма, который обволок всю щеку.

— Да вы вроде боитесь меня? И чем же это я вас так напугал?.. Рассуждениями о своем дурном глазе, что ли?.. Думаете, со мной не все в порядке?