Это, конечно, поиск иголки в стоге сена, но Сэм нутром чувствовала, что в архивах НАСА или даже «Фермилаба» должна быть фотография Гаммы. Впервые в жизни она вдруг поверила, что есть такая вещь, как судьба. Не могло все закончиться на кухне почти тридцать лет назад. Сэм знала, что однажды снова увидит лицо своей матери. Все, что потребуется, — это деньги и время, а у Сэм и того и другого предостаточно.

Прозвенел таймер.

Сэм налила молока в горячий чай. Она смотрела в окно, наблюдая, как дождь колотит по стеклу. Небо потемнело. Поднялся ветер. Сэм почувствовала, как все здание слегка качнулось от надвигающегося шторма.

Сэм вдруг стало интересно, какая сейчас погода в Пайквилле.

Расти бы точно знал. Как они выяснили, он продолжал наблюдение за погодой, которое начал вместе с Чарли. Бен нашел стопки бланков в амбаре, где Расти почти ежедневно на протяжении двадцати восьми лет записывал направление и скорость ветра, атмосферное давление, температуру, влажность и осадки. Они и не знали, что он по-прежнему отслеживал все эти показатели. Бен установил на вышке погодную станцию, которая по беспроводной связи передавала эти данные в НАИОА.

Может быть, в сухом остатке это означало, что Расти был человеком привычки. Сэм всегда думала, что она больше похожа на мать, но хотя бы в этом одном она, безусловно, унаследовала черты отца.

Ежедневные круги в бассейне. Кружка чая. Йогурт с гранолой.

Сэм жалела о разных мелочах, например, о том, что не сохранила последнее сообщение, которое Расти оставил в ее день рождения. Громогласное приветствие. Информация о погоде. Загадочный исторический факт. Неуместное прощание.

Больше всего она скучала по его смеху. Он всегда так радовался собственному остроумию.

Сэм совершенно потерялась в размышлениях и не услышала, как зазвонил телефон. Только настойчивый виброзвонок вернул ее в реальность. Она провела по экрану. Приложила телефон к уху.

— Она подписала соглашение, — сообщила Чарли вместо приветствия. — Я говорила ей, что мы можем попробовать скинуть еще несколько лет, но родители Люси Александер сильно давили, и Уилсоны хотели поскорее с этим разделаться, поэтому она получила десять лет общего режима, с возможностью условно-досрочного освобождения через пять лет при хорошем поведении, которое она, несомненно, продемонстрирует.

Сэм пришлось мысленно повторить слова Чарли, прежде чем она полностью их осознала. Сестра говорит о Келли Уилсон. Сэм наняла адвоката из Атланты, чтобы подготовить соглашение о признании вины. С учетом внезапной отставки Кена Коина по собственному желанию и аудиозаписи последних слов Юдифи Пинкман, которые приравняли к признанию на смертном одре, прокурор штата был рад избавиться от дела Келли Уилсон.