Пифагор поднес руку к огню, и по телу пробежали волны тепла. Тревожила его и еще одна тема: с позапрошлого дня местоположение Акенона было неизвестно. После долгих расспросов он узнал, что его видели верхом на северной дороге. Неужели он снова отправился в Сибарис? Почему никого не предупредил? Все указывало на то, что уехал он срочно, и это не давало Пифагору покоя.

Он повернулся к двери. Ему показалось, что до него донесся какой-то шум. Снаружи что-то происходило, и он поспешил к выходу. Вскоре расслышал свое имя, и у него сжалось сердце.

Телохранители по-прежнему находились в нескольких шагах от храма. Со стороны же общинных зданий с криками бежали ученики. Пифагор различил слово «пожар» и увидел столб дыма, поднимающийся из общинных зданий.

— Бегите за водой, — приказал он ученикам.

Несколько учителей выстроились цепочкой, чтобы передавать из рук в руки воду, а он бросился к зданию, откуда валил дым. Он всегда был в отличной физической форме, но сейчас выбился из сил после пробежки на какие-то сто метров. За последние недели он постарел на несколько лет.

«Надеюсь, пострадавших нет», — подумал он, выходя во двор.

«Комната Аристомаха!» — увидев, что именно горит, он застыл от ужаса.

Старался не думать о худшем, пока не оказался в нескольких метрах от пожара. Огонь удалось локализовать, но там, где прежде была крыша, все еще бушевало пламя. Через открытую дверь валил такой густой дым, что ничего не было видно.

Он хотел подойти поближе, но кто-то схватил его за руку. Он обернулся и увидел Эвандра. Тот явно не пострадал, но туника его была разорвана, а лицо перемазано сажей.

— Учитель, надо подождать. Внутрь сейчас не попасть.

— Известно, где Аристомах? — спросил Пифагор.

— Я его не видел… — Эвандр умолк и покачал головой. — Дверь была заперта изнутри. Пришлось ее взломать, но войти было невозможно, и в дыму я ничего не смог различить.

Мгновение Пифагор смотрел на огонь, затем вместе с Эвандром присоединился к цепочке учителей, передававших из рук в руки воду и выливавших ее в комнату. Когда дым немного рассеялся, они осмелились войти внутрь. Их окутал горячий пар, пахнущий мокрым пеплом. Крыша рухнула, а пол был покрыт дымящимися деревяшками.

И тут они увидели лежащее тело.

Пифагор опустился на колени среди пепла и нагнулся к лицу, силясь опознать.

— Помоги мне вытащить его, — торопливо приказал он.

Отодвинул какую-то деревяшку и схватил тело за ноги. Эвандр взялся за руки, и они вместе подняли мертвеца над полом. Он был почти невесомым.

Перед выгоревшей комнатой толпились ученики. Они расступались, в гробовой тишине пропуская их вперед. Когда тело положили лицом вверх на песок во дворе, сомнения рассеялись. Это был Аристомах. Он обуглился, но лицо, уткнутое в пол, оставалось нетронутым. На нем застыло выражение страдания и печали, которые было невыносимо видеть.