После дружеских похлопываний по плечу и обмена комплиментами хозяин приготовил большую чашку крепкого кофе, угостил вареньем из смоковницы, сваренным им лично, и, хитро подмигнув, спросил:

— Будучи гимназистом, ты имел слабость к оружию, уж не стал ли ты конструктором оружия?

— Что-то вроде этого.

— А кем конкретно?

— Инспектором уголовного розыска, который никогда не расстается с выданным ему оружием.

— Браво! Это дело прекрасно сочетается с твоим темпераментом. Вероятно, экзамены выдержал успешно?

— Не всегда. Бывали и двойки! — смеясь, ответил я. — Однако, в отличие от гимназии, в моей профессии не предоставляется возможности переэкзаменовки.

— Ты похож на меня. Я тоже, бывает, напишу неудачную картину, а поправить не могу.

Так я стал частым гостем в доме старого художника. Решив, что пора уже приступать к вопросу о Патьо, сказал:

— Я уже два раза встречал во дворе очень элегантного мужчину в темных очках. Это ваш коллега?

— Нет… в профессиональном смысле. Просто он любит рисование. Вы имеете в виду доцента Филипова?

— Я не знаю его фамилию, могу только сказать, что вид у него настоящего интеллигента…

— Да, да! — подтвердил старый учитель.

— Мне кажется, я это лицо видел на одной старой фотографии.

— Возможно. Он ученый-медик, художник, спортсмен, был чемпионом по теннису в свое время.

— Мне показалось, что он чем-то недоволен?

— Конечно, его «фасон» несколько помят. Боюсь, что народная власть не дает ему возможности проявить себя. И правильно поступает. Это один из бывших буржуа, играл в азартные игры до Девятого сентября, а теперь вынужден жить на зарплату. А ты о какой фотографии говорил?

— На спортивную тему. Если я не ошибаюсь, они фотографировались с князем Кириллом. Оба в шортах, с ракетками в руках.

— Неужели? — искренне удивился мой бывший учитель. — Гляди ты! Он никогда не упоминал имени этого злодея!

— Может быть, просто не было разговора.