За свой последний арест Брюс Рейнольдс, несмотря на все неудобства, связанные с лишением свободы, будет, вероятно, до конца жизни благодарен Скотланд-ярду. Именно здесь, в следственной тюрьме, он получил совет в отношении крупнейшего и прибыльнейшего преступления. Несколько дней он делил камеру с человеком, которого наверняка при других обстоятельствах никогда в жизни не встретил бы. Но в тюрьме не приходится выбирать себе компанию, и Рейнольдс волей-неволей должен был выслушать смехотворную историю о краже двух двадцатифунтовых кредиток.

Джемсу Гриффитсу - так звали этого человека - было без малого 65 лет, и 40 из них он за ничтожную плату трудился в зарешеченных подвалах Английского банка, куда со всех концов мира свозили старые банкноты. Работа Гриффитса состояла в том, чтобы разгладить их, рассортировать по сериям, проделать в каждой купюре дырочку диаметром в четыре миллиметра и, наконец, нанизать банкноты на нитку. Обычно должны были пройти годы, пока вся серия изымалась из обращения и все принадлежавшие к ней банкноты попадали наконец в Лондон. А до тех пор неполные серии бумажными гирляндами громоздились в сейфах хранилища.

Сорок лет ничем не примечательный Джемс Гриффите в течение своего рабочего дня, можно сказать, купался в миллионах, но после работы не мог позволить себе ни малейшей роскоши. За три месяца до своего 65-летия он получил от дирекции банка уведомление о выходе на заслуженный отдых. И именно в этот знаменательный день случилась беда. Гриффите нанизывал новую серию двадцатифунтовых кредиток. 17 491 бумажку должен был он разгладить, рассортировать, продырявить, нанизать на нитку. И вот тут-то в голову ему пришла роковая мысль. Серия состояла из сотни тысяч банкнот. До выхода их всех из обращения должны были пройти годы - три, пять, может быть, шесть лет. Если тогда недосчитаются нескольких бумажек, вора уже не найдут! Гриффитсу оставалось служить только три месяца. Вероятность же именно сегодня при выходе из банка подвергнуться обыску была ничтожна. Почти машинально сунул он в карман две двадцатифунтовые кредитки.

Что проку было теперь в тюрьме рассуждать о шансах на удачу и неудачу? Ему не повезло, и его обыскали.

Его сокамерник Брюс Рейнольдс сначала лишь равнодушно пожал плечами: ему вообще было непонятно, как можно из-за каких-то жалких сорока фунтов пачкать руки. Однако внезапно банальная история Гриффитса заинтересовала его: в ней фигурировали набитые банкнотами мешки. Осторожно принялся он выспрашивать старика, почему нанизывают эти банкноты, откуда они берутся, как и в каких количествах их перевозят? Гриффите с готовностью рассказывал о своей работе. Он вроде бы немного хвастал своим знанием банковского дела. Несколько раз он и сам побывал в Глазго и принимал участие в упаковке пришедших в негодность бумажных денег, которые затем отправлялись в Лондон. Рейнольдс без труда выведал у Гриффитса все подробности этой транспортировки. Самым главным из того, что он узнал, было: поезда с использованными деньгами не имеют охраны. Просто вагон, в котором их перевозят, особым образом оборудован. В нем нет окон, а только небольшие зарешеченные вентиляторы'; двери снабжены специальным механизмом, чтобы воспрепятствовать проникновению в вагон посторонних.