Хотя всем было известно, что процесс этот - пустая формальность, однако уже самое начало дало публике повод для недовольства. На заданный в соответствии с установленным порядком вопрос председательствующего, признает ли подсудимый себя виновным, ответил не апатичный, безмолвный негр, а адвокат Вуд, которого никто не принимал всерьез:

- Не виновен, ваша честь.

Судье потребовалось несколько минут, чтобы восстановить в зале порядок.

Публика пришла в хорошее расположение духа, лишь когда прокурор заявил, что берется неопровержимо доказать вину подсудимого, и затем вызвал Бетти Мартин в качестве первой свидетельницы обвинения. Вся в черном, она медленно прошла через зал, поднялась на свидетельское место и еле слышным, страдальческим голосом произнесла слова присяги.

Подождав, пока появление скорбящей вдовы произведет должное впечатление на присяжных, прокурор заговорил подобающе сдержанным тоном:

- Миссис Мартин, все мы знаем, что вам пришлось перенести по вине подсудимого, какое на вас обрушилось горе. И все же я осмелюсь просить вас, чтобы вы в своих показаниях не позволили себе руководствоваться всем нам понятным чувством ненависти к подсудимому.

Бетти Мартин кивнула и прерывающимся голосом начала рассказывать о происшедшем в тот роковой вечер. Когда прокурор спросил, видела ли она и узнала ли убийцу, она на миг запнулась. Все в зале решили, что она охвачена болью воспоминаний. И судья Митчелл поспешил к ней на помощь:

- Миссис Мартин, мы уважаем ваши чувства. Но суду необходимы ваши показания. Если вам требуется перерыв…

Но Бетти Мартин уже овладела собой.

- Да, - сказала она решительно, - я видела его и сразу узнала.

В полной тишине прозвучал вопрос прокурора:

- Здесь ли сейчас этот человек?

- Да, - выдохнула Бетти Мартин.

- Тогда укажите нам его, пожалуйста.

Снова последовала пауза, потом женщина вытянутой правой рукой, в которой держала промокший от слез носовой платок, указала на скамью подсудимых:

- Вот он сидит. Это он!

В зале взрыв возмущения был быстро подавлен настойчивым звонком судьи Митчелла, но в «цирковом шатре» долго еще не смолкали гневные выкрики…

У прокурора не было больше вопросов к свидетельнице, и он, подав ей руку, помог спуститься в зал. Несколько шагов он сопровождал ее. Но, поравнявшись со скамьей подсудимых, она внезапно вырвалась, кинулась к балюстраде и выкрикнула в лицо испуганному Джиму Нэшвиллу:

- Почему вы это сделали, чудовище? Почему вы убили моего мужа? Ведь он не сделал вам ничего плохого…

Адвокат Вуд поспешно встал между нею и своим доверителем и, удерживая ее рукой, обратился к судье: