Я снова начала спускаться по ступенькам. От злости мне хотелось рукой раздавить телефон.

— Потому что, если ты этого не сделаешь, я скажу твоей жене, что ты пытался поцеловать меня этим утром.

Он насмешливо фыркнул.

— Она тебе не поверит.

— Неужели? Ты ведь сам сказал, что она всегда ревновала ко мне даже спустя столько времени.

Я представила, как он скрипит зубами, а лицо наливается кровью. Не будь это посреди ночи, он точно схватил бы что-нибудь и швырнул об стену.

Даже его шепот источал презрение.

— Дай мне полчаса.

— У тебя есть пятнадцать минут.

Прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, я отключилась, шагнула на первый этаж и толкнула дверь.

В паре ярдов от входа в отделение «Скорой помощи» на скамейке, сгорбившись, сидела женщина и курила. Я заметила ее краем глаза, как мы замечаем большинство людей, но когда пробегала мимо, что-то в ней привлекло мое внимание, заставило остановиться и обернуться.

— Миссис Киттерман?

Сигарета почти закончилась, до фильтра оставалась лишь пара затяжек. Зажав ее между пальцами, она осторожно взглянула на меня, как будто не знала, кто я такая. Она была не похожа на себя, по крайней мере, на тот образ, который так тщательно создавала перед тем, как выйти из дома и отвезти дочь на сеанс психотерапии. На ней были джинсы, футболка и кроссовки, и, похоже, она была не накрашена.

Несколько секунд она недоуменно смотрела на меня, но затем в ее глазах вспыхнуло узнавание.

— Слышала, вас уволили, — сказала она.

Я взглянула на входные двери отделения «Скорой помощи» — интересно, как там Терри? Ей уже оказана помощь?

— С Хлоей все в порядке?

Миссис Киттерман затянулась сигаретой и посмотрела на меня.

— Мне позвонили из центра, чтобы отменить наш сеанс и перенести его на конец недели. Сказали, что вы там больше не работаете, но нас сможет принять другой терапевт. Я спросила, что случилось. Мне не ответили, но я умею читать между строк.

— Что случилось с Хлоей?